Трипофобия

— Ну, Маш, — заговорил Никита после того, как они отволокли очередного мертвеца, — ты же знаешь, я же как лучше хочу.

— Если ты решил привлечь мое внимание, — прошипела она в ответ, — то выбрал самый идиотский способ сделать это. Пошли, давай, за следующим!

В это время на кухне к завтракающим присоединился Руслан. Еда в горло практически не лезла после случившегося вчера. Зевая и протирая красные глаза, он еле-еле находил в себе силы отправить в рот очередную ложку каши. Кроме того, царившая в доме гнетущая атмосфера еще сильнее портила настроение. Практически никто ни с кем не разговаривал, лишь иногда кто-нибудь перебрасывался короткими и отрывистыми фразами. Помимо этого, присутствующие за столом сидели с мрачными лицами, стараясь лишний раз не поднимать взгляд, чтобы случайно с кем-либо не пересечься. Те, кто заканчивал завтракать, сразу же ставили тарелку в раковину и стремились поскорее удалиться. Несмотря на то, что день уже давно начался, дети из своей комнаты так и не выходили, очевидно, было решено оставить их наверху, дабы они не видели, в каком состоянии взрослые, или, чего доброго, случайно не наткнулись на тело Георгия в сарае. Неожиданно с улицы раздался оглушительный визг. Бросив свои дела, все тут же повыскакивали со своих мест, опрокидывая все, что попадалось на пути, и ринулись наружу.

Мария в очередной раз пыталась пресечь попытки Никиты завязать общение, когда тело лысого зараженного с пробитой головой, чья раздувшаяся шея пестрела кластерными отверстиями, неожиданно встрепенулось, и, взвыв, принялось размахивать руками. Никита, пронзительно закричав, отпрянул в сторону и повалился на асфальт, уставившись выпученными глазами на существо. Мария также попыталась увернуться, однако зараженный успел ухватиться за ее куртку. Она, неистово крича, старалась вырваться, но существо, повиснув на ней всем своим весом, повалило ее на асфальт.

Мария пыталась оттолкнуть его, но тварь, нависнув прямо над ней, всячески пытаясь укусить. Мария ухватилась свободной рукой за шею существа, стараясь не дать ему приблизиться. Из отверстий начинал сочиться отвратительный гной, растекаясь по рукам девушки и капая ей на лицо. Никита, кое-как поднявшись, стоял поодаль, совершенно остолбенев, бешено таращась на происходящее с открытым в немом крике ртом. Филипп принялся яростно кричать на него, требуя, чтобы он помог девушке. Видя, что тот не реагирует, бросился вниз сам.

Спрыгнув наземь с середины лестницы, он кинулся за ворота, едва не снеся дверь. Попутно он пытался докричаться до Никиты, который все так же беспомощно стоял, в ступоре наблюдая за борьбой. Филипп перелез через баррикаду и, подхватив деревянный кол, поспешил к месту схватки. Мария, почти выбившись из сил, рыдая, продолжала неистово кричать и звать на помощь. Тварь, воя и шипя, с каждой секундой все ближе и ближе подбиралась к лицу девушки, и наконец, резко дернувшись вперед, вцепилась ей в щеку. Мария, зажмурившись, заорала, кровь из раны хлынула по ее лицу, попадая в рот. Сочащийся из шеи зараженного гной стекал по подбородку твари, попадя в рану. Существо же, выгрызя кусок плоти из щеки, вцепилось ей в шею. Никита отвернулся — его вывернуло на асфальт.

Подлетев к зараженному, Филипп нанес ему мощный удар колом в затылок, тварь сразу обмякла и повалилась на девушку. Мария к этому моменту уже перестала кричать, лишь ее конечности судорожно тряслись. Под ней расплылась приличного размера лужа крови. Тем временем из дома выбежали Руслан и Саркис, а несколькими мгновениями позже Анатолий, вооруженный топором, и Станислав, державший в руке длинный заостренный кол. Добежав до Филиппа, Станислав крикнул остальным, указывая на дома поодаль, откуда к ним уже приближались несколько зараженных. На пару с Анатолием они кинулись в атаку. Руслан, подхватив с земли валяющийся деревянный кол, присоединился к ним. Саркис подбежал к Марии и, спихнув с нее труп существа, принялся осматривать ее раны. Половина лица была изодрана в клочья, из рваной раны на шее кровь выплескивалась толчками, сама девушка, посерев, уже не выказывала признаков жизни, лишь смотрела в никуда безжизненными глазами. Саркис покачал головой и, мрачно глядя на тело, закрыл ей веки. Филипп, так и не опустив кола, стоял с перекошенным лицом неподвижно, глядя на все это. Наконец, придя в себя, он отбросил кол и кинулся к Никите, который стоял, упершись руками в колени и не мигая смотрел в землю. Схватив его за грудки, он принялся трясти его, выкрикивая оскорбления и проклятия.

— Какого хрена ты стоял и не помог ей! — Филипп отвесил ему оплеуху, — из-за тебя она умерла, трус чертов!

Саркис тут же кинулся к нему и, ловко скрутив, оттащил в сторону от паренька.

— Так, все, тихо, хорош, — пытаясь успокоить Филиппа, он отвел его к баррикаде.

Никита повалился на асфальт и разревелся. Тем временем Руслан и остальные расправились с зараженными, которые явились на крики. Станислав безэмоционально осмотрел их тела и что-то нецензурное пробурчал себе под нос. Анатолий пошел обратно на участок, попутно вытирая платком кровь со своей одежды.

На шум из дома поспешно выбежала Виолетта, за ней с трудом ковылял Владимир, морщась от боли всякий раз, когда приходилось двигать головой или раненой рукой. За ним вышла Ольга, всячески призывая его вернуться в медпункт, но, увидев растерзанное тело Марии, она, вскрикнув, зарыдала. Станислав попытался узнать у Руслана о их дальнейших действиях, но тот лишь смотрел вперед и не реагировал.

— Твою же мать… — проговорил он, наконец, и сделал несколько шагов по направлению к груде трупов зараженных, вокруг которых роем вились мухи.

— Да что случилось-то? — недоумевал Станислав.

— А ну, идите-ка все сюда!

Станислав и Саркис подошли к нему, непонимающе глядя то на кучу тел, то на Руслана.

— Помнишь, мы тогда сидели на скамейке и пили пиво? — спросил Руслан у Владимира и, когда тот одобрительно кивнул, указал на груду тел, — Жора тогда предложил мне пакетик чипсов, но я отказался, поскольку там ползали мухи. А теперь посмотрите! Возможно, мухи ползали по этим мертвым телам, а потом сели на еду, которую съел Жорик! Может, так он и заразился!

— Етит твою мать… — побледнев, пробормотал Владимир.

— Охренеть! — проматерился Саркис, — он же ведь еще в тот день руку поранил? Или, например, муха могла сесть на тот порез и занести инфекцию?

— Ну, в принципе, — неуверенно и заикаясь, начала говорить Ольга, успокоившись и утерев с покрасневших щек слезы, — такое вполне могло произойти.