Я выматерился, подскочил к первой псине, всадил ей в голову свой топор, огрел плеткой, еще раз получив уведомление, что в состоянии ярости эти твари не подконтрольны, чуть не лишился пальцев на руке, когда огненная пасть щелкнула в паре сантиметрах от них. Отскочил, натравливая на него двух оставленных в резерве демонов, а сам, призвав Дола, рванул к Демону-псарю. Тот рубился с единственным оставшемся на ногах привратником, походу оттесняя того к стене.
Удар у Дола еще не откатился, но он на ходу расправил крылья, взмыл к потолку и тут же рухнул вниз, угодив качку лбом в висок. От удара оба слегка поплыли. Дол с кратким блеянием свалился на пол, а псарь покачнулся, пропустив пару размашистых ударов от противника. Это позволило мне, не привлекая лишнего внимания зайти ему за спину, и захлестнуть плеть на шею. Топор я оставил в голове неблагодарной псины, пришлось достать свой древний кинжал — кровавое жало, пяток раз всадив его в лишнюю почку демона псинозаводчика.
Что за?.. Точно! В кинжал же тоже заложена возможность подчинения других существ, а я и забыл...
Тут же остановив нападающих, я использовал на застывшем громиле заклинание подчинения. В этот раз оно сработало моментально.
— Останови своих тварей, тут же прохрипел я ему на ухо, чувствуя, как страшные челюсти смыкаются на моей ягодице.
Демон что-то гаркнул, и ягодица, пусть и слегка пожеванная, осталась при мне. Я содрал с шеи псаря плетку, убрал в ножны окровавленный кинжал, оглянулся...
Моего войска больше не было, от него остался только еле стоящий на ногах привратник и еще один, вообще лежащий и содрогающийся в предсмертных судорогах обычный демон. Поменял семерых на одного псаря и его покалеченную подопечную. Сомневаюсь, что это равноценный обмен, но делать нечего…
Осмотр помещения наградил меня только множеством хитиновых скорлупок из-под огненных муравьев, которыми, видимо, кормили гончих, и остро пахнущие кучки их уже переработанных тел внутри стальных клеток. Пару убогих топоров, висящих на стене, я там же и оставил: аук внутри данжа не работал, а складывать этот металлолом было уже некуда. Я махнул рукой, зазывая свое воинство за собой, возвращаясь по своим следам в холл. После заключительной схватки идти во второе крыло мне не хотелось… категорически, и я начал подниматься наверх по лестнице...
Происходящее дальше слилось в одну кровавую кашу: демоны, усиленные адскими гончими, атаковали отовсюду. Многочисленные демоны-маги наполняли воздух десятками огромных файерболов. К счастью и на меня, и на моих подручных демонов, огонь влиял слабо, а в ближнем бою маги явно уступали моим подопечным. Потом были еще демоны и стаи адских крыс, размерами, не уступающими крупному волку. В схватке с ними я получил сто четырнадцатый уровень и потерял привратника. Однако мне было все равно, я уже давно забыл, что это просто разведка, и пёр, будто чья-то чужая воля влекла меня вперед и вверх. Подручные демоны сменились крысами, те вновь демонами, а потом я понял, что мне, вообще, никто из них не нужен. Я был достаточно крут, чтобы справиться со всеми ничтожными врагами самостоятельно. Я бросил ненужный балласт из десятка плененных существ в безнадежную атаку, а сам начал подниматься на четвертый, предпоследний этаж.
Тот встретил меня полумраком, тишиной и еле уловимым запахом дорогих духов. Последнее обстоятельство несколько выбило меня из колеи, ибо до этого если что и чувствовалось в воздухе — это запах серы и паленой плоти, но удивиться я не успел.
Острая боль пронзила левую часть груди. Я скосил глаза вниз и узрел торчащие из нее тонкие лезвия и пятна растекающейся вокруг них крови, будто Фредди Крюгер вылез из детских кошмаров и всадил мне свою пятерню под лопатку. Слишком долго удивляться этому факту мне не пришлось, правую сторону груди пронзили точно такие же лезвия, рывком заваливая меня назад, роняя на спину.