— Да, — кивнул Рэй. — Давайте не будем скрывать, мы все скучаем по Кевину.
— И по Филу, — добавила я.
— Я рад за Фила и, вспоминая о нём, думаю только хорошо.
— Почему ты так в этом уверен? — взглянула я на него. — Мать может не пустить его домой, он может не найти новых друзей, попасть в плохую компанию, опять попробовать свершить суицид.
— Хватит, — отрезала Грейс. — Мы понимаем, что тебе тяжело.
Грейс стала немного нервной.
— А вам разве нет? — выпалила я.
— И нам, — сказала Грейс. — Давайте выпьем за Кевина.
Мы втроём подняли бокалы, в которых пестрили пузыри, рассыпаясь в разные стороны, порой лопаясь или присоединяясь к группам других пузырей. Странно, но я увидела краткую иторию того, что стало с нашей жизнью в течение этого года.
— Что делаете? — в комнату вошла Эрика.
— Быстро бери стакан и пей за Кевина.
— Так нельзя, — начала противиться она, но всё равно подошла к столу. — Зачем вы это делаете?
— За Кевина, — Грейс подняла бокал к верху. — За самого весёлого парня, которого я когда-либо знала.
В этот момент я тихо зевнула, чувствуя, как ощущение лёгкости и усталости неожиданно подкатило ко мне.
— За самого доброго парня, — добавила я.
— Самого храброго, — единственный из всех, улыбнулся Рэй.
— За самого-самого из всех, — закончила Эрика.
Я осушила стакан до дна.
— К чёрту всё, — машинально произнёс Рэй, когда допил свой доверху наполненный бокал. — Наливай ещё.
— Я тоже буду, — добавила Грейс.