– А как теперь будет? Я ж тут вертов накрошил…
Впервые генский разведчик презрительно усмехнулся, показав, что в его случае слились гены многовековых родов роннийской и генской военной знати.
– Верты? Расходный материал… Тех полуэмигрантов – кого привлекли для операций на территории Маурины – уже фактически списали на боевые потери. На их места уже подбирают новых людей.
– Н-да… Весело вы тут живёте… Ну, хорошо, последний вопрос: где бронетранспортёр, который у вас стоял вчера ночью на крайней правой точке позиции, и где я не досчитался троих человек?
Опять удивлённый взгляд…
– Тебе пояснить источники информации? – спросил я.
Он всё понял и только усмехнулся.
– Утром забрали соседи для усиления.
– Понятно. Ладно, пойду мауринских контриков попинаю, может, что интересное расскажут.
– А что со мной будет? – задал он наконец-то самый важный вопрос.
– Оставишь мне контактные данные, а дальше… Будешь героически раненным при отражении атаки ополченцев, который единственный – в отличие от командира – оказал реальное сопротивление. Мы со своей стороны распустим слухи о бешеном генце, что до последнего бодался с нами, а потом, расстреляв все патроны, ушёл в лес. Устроит такой вариант?
Глава 20
Снова дорога…
За последние несколько недель – с того момента, когда я в составе группы ополчения вошёл на территорию Маурины – погода существенно изменилась. Свежесть ранней весны сменилась ощутимой жарой, что в полдень уже заставляло избавляться от тёплых курток и щеголять в летней форме с расстёгнутым воротом и закатанными до локтей рукавами. Подсохшие после весенних дождей грунтовые дороги позволяли уже свободно ездить по ним, не опасаясь увязнуть в грязи, но при этом за каждой проезжающей машиной уже клубилось белое облако поднятой пыли. Поэтому при следовании колонной приходилось соблюдать существенную дистанцию, чтобы не глотать эту мелкую, похожую на пшеничную муку пыль…
После вполне удачного и эффектно проведённого захвата вражеского укрепления, прикрывающего одну из второстепенных дорог в интересующий нас район, нам пришлось снова менять формат движения и опять на ходу разрабатывать легенду. Этому помогло то, что экстренное потрошение мауринских контрразведчиков позволило быстро выяснить систему постов, паролей и, конечно, порядок оповещения в случае возникновения внештатной ситуации.
Мой новоявленный генский протеже после второго, более основательного и глубокого допроса, где я фактически сравнивал полученные данные от контриков, в большинстве своём подтвердил их достоверность, добавив от себя некоторые нюансы, в которые местные безопасники были просто не посвящены. Как я и ожидал, присланные про нашу душу представители мауринской госбезопасности из себя не представляли ничего особенного: обычные тыловики, даже не опера, а так, клерки, решившие получить запись в личном деле об участии в оперативных мероприятиях в зоне боевых действий. Поэтому, даже не прибегая к особым мерам, они раскололись сразу, будучи свидетелями того, как мы лихо разделались с генскими спецами. А поняв, к кому они попали – к тому самому ополченцу с позывным «Рысь»! – чуть ли не наперегонки стали сливать все имеющиеся у них данные, пытаясь выторговать таким образом себе жизнь.
Но эти деляги просто не знали, что здесь реально происходит, и чего тут делал иностранный спецназ. Только выдали информацию о том, что район закрыли по ТРЕБОВАНИЮ генских наблюдателей при штабе так называемой антисепаратистской операции, и что усиление охраны генским спецназом было тоже непреложным требованием, подтверждённым из секретариата президента марионеточного правительства Маурины.
Но подробности – что, как и почему? – мне никто не предоставил, и их полностью не смог прояснить даже завербованный мною генский разведчик. Фактически всё происходило ну уж при очень высоком уровне секретности, и это меня не то чтобы настораживало, но серьёзно напрягало – ведь у меня главной целью было вовсе не напакостить противнику изо всех сил, а найти посланницу и выйти на контакт с местными болярами…
Пленных мы, естественно, не могли взять с собой в дальнейший рейд, поэтому пришлось «пожертвовать» одним из бойцов нашего отряда, который на нашем оставшемся в живых джипе повёз их в сторону позиций народного ополчения – наверняка такие подарки пригодятся контрразведке республики, которая обязательно вытянет из них для себя что-то новенькое. Насколько я знал, таких «языков» давно не брали – информированные начальники, имеющие ценность для командования республики, старались держаться подальше от переднего края.
После планового сеанса связи со штабом мауринской обороны района туда ушла деза о неудачной попытке прорыва небольшой разведгруппы ополчения, закончившейся уничтожением джипа и трёх человек со стороны нападавших, а свой отряд, имея в запасе фору в шесть часов, я решил двинуть вглубь интересующего района. В качестве транспорта решили использовать джип контриков – на который был выписан именной пропуск для передвижения через несколько блокпостов – а для усиления прихватили генский бронетранспортёр, на случай прорыва, если уж нас попытаются зажать, в чём я ничуть не сомневался.