Николай полез в портфель и, порывшись, извлек из него фотографию, на которой крупным планом была запечатлена наколка на плече убитого. Он передал ее Хомутову. Юрий взял снимок и стал внимательно рассматривать.
— Да, очень похоже. Думаю, это моя работа. По крайней мере, символ здесь именно тот, который мы с ребятами когда-то придумали и я нарисовал.
Юрий вернул фотографию Пузановскому и озабоченно произнес:
— Простите, могу я поинтересоваться, почему вас интересует этот вопрос?
Пузановский убрал карточку в портфель и без обиняков произнес:
— В Неве обнаружен труп мужчины, на плече именно такая татуировка. Пытаемся опознать.
Услышав это, Юрий побледнел.
— Я вам сейчас покажу фотографии трупа, может, вы сможете опознать кого-то из своих бывших сокурсников. Но сразу предупрежу, — Пузановский, порывшись в своем портфеле, извлек из него несколько фотографий, — труп пробыл в воде какое-то время, поэтому опознать будет весьма непросто.
Николай протянул Хомутову несколько снимков. Юрий взял их и начал внимательно рассматривать. На этих фотографиях был запечатлен с разных ракурсов труп из Невы. Просмотрев несколько раз все карточки, Хомутов сложил их в стопку и отодвинул в центр стола.
— Вы знаете, — Юрий потер пальцами виски, — прошло уже столько времени… к тому же знакомы были мы всего лишь месяц… да и труп в таком состоянии… так что я вполне могу ошибаться.
— Так вы кого-то узнали?
— Если быть точным, — с сомнением в голосе произнес Юрий, — то не узнал. Не могу сказать точно, а домыслов у вас, вероятно, и без меня хватает. Но, судя по телосложению… это может быть Павел Назаренко или Борис Осадчий… Но повторюсь, с уверенностью я не могу сказать.
— А, — Пузановский взял со стола фотографии и засунул их в свой портфель, — вы знаете, где сейчас служат эти люди?
— Мы уже давно ни с кем из ребят не поддерживаем отношения, а вот когда они учились, активно переписывались с Павлом. Он писал, что после окончания академии его направили к месту службы в Подгоржье, это под Ленинградом. Потом переписка прекратилась, и о его дальнейшей судьбе я ничего не знаю. Возможно, он так и служит в Подгоржье, а может, уже и перевели куда.
Пузановский достал из портфеля блокнот и что-то быстро туда записал.
— Юр, а вы можете мне сообщить, где сейчас проходят службу остальные ваши бывшие сокурсники из того взвода?
— Как уже сказал, я знаю только, куда распределили ребят после окончания академии. А потом мы уже перестали переписываться. Один служит здесь, недалеко, в Свердловске. Еще троих распределили на Дальний Восток, одного в Северодвинск, троих в Москву, а одного, Бориса Осадчего, в Карелию, поселок, по-моему, Полесье, если не ошибаюсь.
Пузановский достал из портфеля лист бумаги и ручку и пододвинул к Хомутову.
— Юр, могу я вас попросить переписать всех их пофамильно и кто куда был распределен? Возможно, нам это поможет.
— Да, конечно.
ebooksa