Золотой лев,

Добравшись до конца трапа, она подняла глаза и увидела Канюка, несущегося вниз по ступенькам вслед за ней, размахивая мечом и пронзительно крича, как обезумевший баньши, но с застывшей на лице безумной зубастой ухмылкой. Его спина была горбатой, а одно плечо выше другого, так что он двигался скорее как большая обезьяна, чем как человек.

Юдифь вскочила на ноги и побежала к широко распахнутой двери своей каюты. Оказавшись внутри, она захлопнула ее за собой, но в следующее мгновение она врезалась в нее всем своим весом. Она снова распахнулась и швырнула Юдифь обратно на двуспальную койку.

Канюк встал над ней с занесенным над головой мечом, но когда он рубанул ее по лицу, она откатилась в сторону, и лезвие вонзилось в каркас койки.

Юдифь была сброшена в клубок юбок с края койки и оказалась у дальней переборки. Лезвие Канюка застряло в деревянной обшивке койки. Он попытался высвободить его, и из-под маски хлынул поток грязных ругательств.

- ‘Ах ты, вонючая шлюха, я вскрою твое гнилое чрево и вытащу оттуда твоего живого ублюдка, а потом разрежу его на мелкие кусочки и засуну их тебе в глотку. - Он все еще пытался высвободить лезвие своего меча.

Юдифь скатилась вниз по переборке и встала на ноги. Она в отчаянии огляделась по сторонам. У нее не было оружия, и Канюк преградил ей путь к единственной двери. Единственный путь к спасению, который оставался для нее открытым, был через кормовые окна в дальнем конце каюты. Если бы она смогла выбраться через них, то у нее был бы хороший шанс доплыть до берега.

Она оттолкнулась от переборки и бросилась к корме. Канюк заметил ее приближение, отпустил рукоять меча и замахнулся на нее, когда она проходила мимо него. Его кулак ударил ее по плечу, и она потеряла равновесие. Она уселась за свой собственный письменный стол под окном. Она взобралась на переборку и остановилась, прижавшись спиной к деревянной обшивке, лицом к Канюку, который приближался к ней своей горбатой, волочащейся походкой. Он тянулся к ней своей единственной трехпалой рукой.

- Пожалуйста... - теперь она умоляла его. - Пожалуйста, оставьте моего ребенка в живых.’

Затем она почувствовала жар на своем затылке. Она подняла одну руку, чтобы избежать этого, и ее пальцы коснулись стеклянной воронки масляной лампы. Раздалось резкое шипение, когда ее кожа вспыхнула и покрылась волдырями от жара. Ее дух поднялся от пустого отчаяния к прыгающей в боли надежде. Она обхватила обеими руками стеклянный резервуар с маслом, изо всех сил сорвала его с кронштейна и швырнула в стоявшую перед ней голову в маске.

Стекло разбилось вдребезги, и масло брызнуло на маску головы и плечи Канюка. Пламя распространилось и заключило его в танцующий конус обжигающего жара. Он упал навзничь на кровать, слабо цепляясь здоровой рукой за пламя.

Постельное белье загорелось, и пламя взметнулось до самого потолка. Канюк лежал в самом центре ада, как туша свиньи на вертеле. Его маска горела насквозь, а клочья настоящего лица были так ужасны, что Джудит убежала от этого зрелища. Она выбежала из каюты и побежала вверх по трапу.

Когда она выскочила на открытую палубу и стояла, рыдая от страха, вдыхая сладкий морской воздух, чтобы прогнать дым из легких, пара сильных рук сомкнулась вокруг нее, и любимый голос спросил ее - "Что, во имя Всемогущего Бога, происходит? Почему ты так плачешь?’

Джудит резко повернулась в объятиях Хэла и прижалась к нему. - Мой дорогой! Слава Богу, что ты здесь. Он собирался убить нас, меня и ребенка.’

‘Кто это был?’

- Канюк!’

- Кокран? А где он сейчас? Я должен остановить его.’

- Он в нашей каюте, но корабль горит. Это единственный способ остановить его. - В ее словах не было здравого смысла, но Хэл знал, что они оказались в крайне затруднительном положении. Он быстро огляделся вокруг, чтобы оценить опасность. Он увидел, что странный корабль освободился и теперь изо всех сил спешит вырваться через скалы и снова выйти в открытое море.

- Отпусти их! - он так решил. - ‘А где же огонь, ты сказала, он в нашей каюте?’

Юдифь энергично закивала. - Да! В нашей каюте!’

Хэл отпустил ее и резко обернулся. - Аболи! Большой Дэн! Огонь! Огонь внизу. Приготовьте насосы!’