Лили, запертая во сне

Лили закатила глаза.

– Дурацкое выражение. Если бы я спрыгнула с утёса, это был бы мой первый раз. И последний.

– Это не утёс.

– Да, дымоход. Внизу может гореть огонь.

Ворон неожиданно покачал головой, и Лили удивилась – никогда бы не подумала, что птица такое умеет.

– Нет. Те существа не любят ни света ни тепла.

– Да?

Лили отложила новое полезное знание в другой карман.

– Кроме того, дыма не видно.

Лили тяжело вздохнула. Отговорок не нашлось.

Она подтянулась и села на трубу, потом опустила в неё ноги. И, упираясь руками и ногами в стенки дымохода, стала спускаться. Каменные стены царапали кожу, особенно нежные ладошки, а от сажи она чихнула. Звук звонко отдался эхом в трубе. Она на мгновение затаилась.

Тишина.

Спускалась она медленно. Вдруг над головой захлопали крылья, и в волосы вцепились маленькие коготки, потом она ощутила на голове что-то мягкое.

– Вы сидите у меня на голове? – прошептала она.

– Да. Какой у тебя гадкий шампунь. Запах отвратительный.

– Ну простите, – более резко, чем хотелось, сказала она из-за подступающего к горлу страха. – Сменю, как только, так сразу.

– И это к лучшему, – не обращая внимания на сарказм, заметил Ворон.

Лили продолжала спускаться, тьма сгущалась, труба осталась где-то высоко над головой. Каменные стены подступали, давили, выжимая воздух. Она дышала торопливо и неглубоко. Возможно, всё это было лишь игрой воображения.

Вдруг впереди забрезжил свет – смутный, но свет. Постепенно он становился ярче, правой ногой она рассекла воздух вместо стенки дымохода и в растерянности остановилась. Вряд ли она уже опустилась до камина в гостиной.

И вдруг перед ней показалось квадратное отверстие. В лунном свете виднелся ковёр.