Лили, запертая во сне

– Вообще гениально, – оценил Ворон. – Люди знали, что делали. Угольные лотки, подковы над входом, круги, вырезанные в камне…

– Да, да, – перебила его Лили. – Это же вход, да?

– По-моему, так, – подтвердила Кротиха. – Он прикрыт – кто-то завалил его камнем, а потом засыпал землёй. Но он есть.

– Где же?

– Здесь, – ответила Кротиха, ковыляя вразвалочку к фасаду кладовки, или старой кухни, как называла её Лили. – Я чую дыру, паутину, запах старых подвалов. Землю-то я уберу, а тебе придётся сдвинуть камень.

Лили взглянула на худенькие руки.

– Что-то сомневаюсь, смогу ли я.

– А больше некому даже и попробовать, – ответила Кротиха.

Лили подумала о маме, бабушке, что бы они сказали. Они велели ей отдыхать, копить силы, говорили, что сами справятся, не перетрудись, ты такая бледненькая.

Она стиснула зубы.

– Ну хорошо.

Кротиха принялась копать: земля взлетала в небо и падала чёрным дождём. Работа спорилась: кротиха вертелась, рыхля землю острыми передними когтями и, словно лопатой, отбрасывая в кучку задними лапами грязь.

И вскоре показалась широкая каменная плита.

Лили наклонилась и, подцепив пальцами край, попыталась сдвинуть её вбок. Но плита не поддалась.

– А если приподнять, – предложил Мышонок. – Опрокинуть.

– Ага, легко сказать.

– Это кому как. «Опрокинуть» произнесёт не каждый. Когда у тебя нет губ, звук «п»…

Он поймал её взгляд и быстренько прикусил язык.

Лили согнула колени и взялась за камень обеими руками.

В голове звучали голоса родителей, бабушки, уверявшие, что это ей не под силу, но она не обращала внимания. Она поднялась, и камень с чавканьем показался из земли, потом задержался немного на боку и тяжело плюхнулся на гравий, открыв взору дыру, похожую на рот, обложенную тёмным кирпичом.