Диагноз доктора Холмса

— Твоя жена тоже так думает.

Глядя на нее, он не мог не признать, что влюблен. Лидии не нужно было ничего делать ради этого, не нужно было оставаться ласковой или притворяться, что он ей дорог. Она была настолько красива, что Дмитрий почти не обращал внимания на то, что она болтает.

И это была странная любовь, новая для него, совсем не похожая на то, что он чувствовал к Миле. С женой он когда-то сближался постепенно, сначала появилась дружба, основанная на уважении, а потом уже желание. Но Мила всегда была для него женщиной, с которой он хотел в первую очередь строить дом, а потом уже делить постель.

С Лидией все было наоборот. Дмитрий в очередной раз убедился в этом: любуясь ее красотой, он предпочел бы, чтобы она молчала.

— Чего ты хочешь от меня? — устало спросил он.

— Чтобы ты избавился от этой шлюхи!

— Думаю, «шлюха» — это последнее, чем она может оказаться.

— А мне плевать, что ты думаешь! — отрезала Лидия. — Убери, и все!

— Как я, по-твоему, должен это сделать?

— А я знаю? Ты ее позвал, ты и убери! Наболтай о ней что-нибудь такое, что спугнет Леона. Она же явно сумасшедшая, я ее видела! Неужели за ее спиной нет никаких тайн?

Дмитрий невольно вспомнил, как легко Анна освободилась из-под стражи. Не хотелось ему узнавать тайны, маячившие за ее спиной!

Когда расследование начиналось, он и сам думал о способах убрать Анну из жизни Леона, если придется. Так не пришлось же — они оба вели себя вполне пристойно. Зачем дергаться?

— Я не буду ничего делать, Лида.

— Тогда, может, сделаю я? — Лидия бросила выразительный взгляд на стену, за которой сейчас была Мила.

— Даже не думай об этом!

— Почему нет? Чем мне еще развлечься в своем одиночестве?

— Я серьезно. Не смей лезть в мою семью, — холодно предупредил ее Дмитрий. — Иначе Анна покажется тебе не главной проблемой.

Лидия была наглой, но не глупой, она мгновенно почувствовала, что приблизилась к опасной черте. Тогда она изменила стратегию так быстро и ловко, что Дмитрий невольно восхитился ее мастерством.

Высокомерное выражение исчезло с ее лица, сменившись растерянностью, в чудесных светлых глазах блеснули слезы.

— Прости, Дима… Я просто не знаю, что мне делать!