Близился час битвы.
Димитрий Иоаннович построил войско в боевой порядок и определил, какой части войска быть в засаде, под начальством внука Калиты — князя Владимира Андреевича, Димитрия Михайловича Волынского и некоторых других.
В этот отряд попали и Кореев с Андроном.
Кореев был в прекрасной кольчуге и стальном островерхом шеломе; на левой руке он держал щит, в луке седла высилось копье, у пояса покачивалась сабля, а в правой руке он держал тяжелый бердыш, похожий на тот, его любимый, но, к его сожалению, оставленный в Рязани, которым он убил медведя.
Вооружение холопа Андрона было гораздо проще, но основательнее.
Оба они были на конях и находились в первых рядах засадного отряда.
Войско тронулось навстречу врагу.
Дорогой Кореев не раз сетовал, что довелось ему попасть в засадный отряд.
«Другие будут драться, а я только смотреть буду», — думал он.
Но как бы то ни было, приходилось покоряться.
В шестом часу дня достигли Куликова поля — обширной равнины, кое-где с небольшими холмами — и увидели неприятеля.
Казалось, на них ползло не войско, а туча «тьма тем».
Оба войска остановились на расстоянии нескольких десятков сажен одно от другого.
Русский засадный отряд ушел за лесок, откуда наблюдал за ходом сражения, оставаясь скрытым от татар.
Наступил страшный момент ожидания.
В обеих громадных ратях наступило на мгновение безмолвие.
Говор смолк.
Слышен был шелест стягов и звон вынимаемого оружия.
Тишина.
Вдруг из неприятельских рядов выделился огромный всадник и поскакал к русскому войску.