— Ну не всех, а только троих. Но… — посетитель немного помялся, подбирая слова, — с ними не так все просто. Дело в том, что они, вроде как, покончили с собой. Одновременно…
— Я не ослышался, Григорий? Суицид?
— Да, Владимир Палыч… именно. Но только суицид очень странный. Вот, посмотрите.
Гриша подошел к своему боссу, на ходу извлекая из кармана джинс смартфон.
— Эти фото были сделаны на следующее утро, после ночной засады на Секирина. Место действия — квартал по соседству с одной из его берлог.
— Эм-м… Гриша?
— Да, Владимир Палыч?
— Я правильно вижу, что все трое держатся за руки?
И действительно, на фотографиях, которые показывали сейчас Хану, на асфальте в ручьях загустевшей крови лежали распростертые в неестественных позах тела. Они настолько крепко сжимали ладони друг друга, что даже чудовищная сила удара от падения не расцепила этой мертвой хватки.
— Ага, все верно. Как, блин, детишки на утреннике.
Главарь откинулся в кресле, задумчиво барабаня пальцами по подбородку.
— Я не верю, что это суицид. — Выдал он свой вердикт. — Это… это нелепо. Нелепо и смешно! Трое взрослых мужиков, которые работают в нашей организации не первый год, шагают с крыши, держась за ручки, как трио свингеров? Да они, в конце концов, были из гвардии Штырёва! И не мне тебе рассказывать, что он у себя слабаков не держал. Это были настоящие боевые псы! И тут вдруг они решают совершить массовое самоубийство? Нет, не допускаю даже на секунду. Их скинули, вот мое мнение.
— Я абсолютно так же сказал мусор… э-э-э… господам полицейским. Но мне в ответ лишь показали вот это…
Гриша что-то быстро натыкал в своем телефоне и запустил видеозапись.
— Снимал прямо с монитора, так что качество не очень, — слегка смущенно пробормотал он, оправдываясь. — Вот, смотрите. Это камера наблюдения возле уличного банкомата.
Видеоряд демонстрировал узнаваемые фигуры людей, одетых точно так же, как и три смертника на фотографиях. Они целеустремленно, а главное без какого-либо видимого стороннего понуждения шагали по ночной улице.
— Та-а-ак… очень интересно…
— Судя по направлению движения, они шли как раз от квартиры Секирина к той многоэтажке, где и спрыгнули. Причем, одни.
— Я вижу, что они одни, Гриша. Я не могу понять, как это возможно?!
— Я тоже ничего не понимаю, шеф. Но и это еще не все…