– Как это «зачем»? Это же Пак.
Мне это немногое объяснило, но я не стала выспрашивать:
– Ищи, если хочешь, а я в класс пойду.
– Ладно. Тогда до встречи!
И, резко развернувшись, она бросилась в гущу толпы:
– Пак! Пак! Ты где?!
Дверь нужного кабинета была открыта – я аккуратно просунула голову внутрь и вошла, лишь убедившись, что не одна: за последней партой тройка ребят рубилась во что-то на айпаде. Они мимолетно глянули на меня, тут же вернувшись к своему занятию.
Я выбрала парту, где мы с Арлекин сидели вчера. Тело почти оттаяло, и дискомфорт доставляло лишь болезненно-красное лицо. Когда класс заполнили временные одноклассники, стало немного неуютно, и я скукожилась, вжавшись в спинку стула. К счастью, они мирно прошли мимо – лишь пара девчонок да один парень приветливо мне кивнули.
Арлекин влетела синхронно со звонком, чуть ли не от входа метнув на парту сумку, поспешно вытряхнула учебники и простонала:
– Успела!
– Где была?
Ее щеки окрасил странный румянец:
– С Паком болтали. Ничего особенного.
Я уже приготовилась анализировать факты и делать выводы, но набравшие обороты размышления прервала учительница, хлопнувшая классным журналом по столу:
– Закрыли рты, дети! Доброе утро!
Все тут же вытянулись в струнку:
– Доброе утро, Проповедница!
Учительница не выглядела, как инквизитор, родившийся в моем воображении после слов Арлекин. Простая женщина лет сорока пяти с пучком на затылке, облаченная в деловой костюм. Разве что каблуки слишком высокие. И как на таких можно не шататься?
– Садимся, – произнесла она, и все одновременно заняли свои места. Лишь я чуть задержалась, поудобнее пристраивая стул – и привлекая ее внимание.
– Ты новенькая?