И будто в ответ на его пожелание на улице засигналила машина. Выбравшись на порог сауны, парильщики узнали в ней милицейский «бобик». Из кабины вылез старшина. Он обошел машину, отворил заднюю дверь «собачника» и явил изумленному взору присутствующих четырех жриц районного храма Афродиты Приокской. Девочки были — высший класс. Любую из них было бы не стыдно предложить и Клинтону, если бы он когда-нибудь добрался бы до здешних мест. А уж о простом человеке, пусть даже похожем на генерального прокурора, и говорить нечего.
Внимание Крюкова привлекла последняя из девушек. грациозно выпрыгнувшая из машины, опершись на галантно протянутую руку старшины. Это была Анжела, одна из участниц шоу.
Старшина откашлялся и. переминаясь с ноги на ногу, прочитал по извлеченной из кармана бумажке.
— Это, значит, как бы от начальника нашего, полковника Сидорова. Вроде как извиняется за возникшее недоразумение и впредь надеется на взаимопонимание.
Процесс соединения звуков в слоги и слова дался сержанту нелегко.
— Девочки, поздравляю вас с началом субботника! — отрапортовал он, ухмыльнулся в густые усы и укатил.
Путанки, естественно, без крайнего энтузиазма проследовали к гостеприимно распахнутым дверям сауны.
Словно учуявшие мед трутни, на сладкое потянулись и быки Коржика.
— А вы куда? Мы с москвичом раненые, нам положено, — одернул их командир. — А ваше дело пленных стеречь и нас охранять. Службу нести бодро, ни на что не отвлекаясь… И все такое.
— Да куда вам двоим четырех-то? — в сердцах махнул рукой один из бойцов.
— Не гони волну, Толян, — смилостивился Коржик. — Может, и вам кое-что обломится. Я сегодня добрый и гуманный. Девчонки, заходи!
Он широким жестом хлебосола пригласил дам к столу.
— Угощайтесь, не стесняйтесь. Если кто помыться желает, нет проблем. И не хнычьте, будете хорошо себя вести, работу оплатим. Мы не менты голозадые, нам халява без надобности.
Как заметил Крюков, из девушек одна только Анжела не обрадовалась заманчивому обещанию: предложение ее покоробило.
— Ты какую выбираешь? — предложил Коржик. — Тебе как виновнику торжества первое слово.
— Мне бы лучше вон ту, сисястую, — она глупей! — процитировал Крюков нелюбимого поэта и указал на Анжелу.
Коржик наоборот, Есенина не читал, но фраза ему страшно понравилась.
— Ха-ха! Забирай! Только почему она сисястая? Я бы так не сказал.
Крюков сжал пальцами предплечье Анжелы и повел ее в предбанник. Та подчинилась с видом крайнего возмущения.
— Посиди пока, я оденусь, — сказал он, не обращая внимания на ее состояние. — Или ты хочешь здесь остаться?..
ebooksa