«К «МедведЯм» значит тоже соваться бесполезняк». — Горестно подумал Петрович. — «Никому я не нужен на всём белом свете!»
И решил он тогда создать свою собственную партию — «Зачётно-иррациональную мужскую анархию» (сокращённо — «Зима»). И создал.
На балконе своём вывесил транспарант «партия ЗИМА! Больше ЗИМЫ — больше чистого снега!» И на окнах тоже написал. И на заднем стекле своего «Жигулёнка» написал.
Следующим вечером заявился участковый и запросил у Петровича «откат». «Отката» пока не было, поэтому представитель власти согласился немного подождать.
Вторым вечером заявился депутат и тоже попросил «откат».
— Так ты, стало быть, зелёный, Петрович? — Спросил он.
— Нет, я белый. — Ответил тот.
— Белые в городе! — Заржал депутат. — Ну ничего, сейчас это модно! — И дружески похлопал Петровича по плечу.
Он тоже согласился немного «отката» подождать.
Третьим вечером к Петровичу неожиданно вернулась бывшая жена.
— Забудем плохое, Петрович! — Вкрадчивым голосом заговорила она. — Всё равно я люблю тебя дурака!
«ЗИМА пошла каким-то не тем боком!» — Подумал Петрович, и резко всё бросил…
ТРУБЫ
Когда Петрович перестал каждый день пить, он начал слышать трубы. Не водопроводные и канализационные, а гармонические трубы. Как будто кто-то в соседней квартире держал одну ноту на органе, совсем тихонько, на одном уровне, в одной тинктуре. Иногда добавлялась еще одна труба и звук становился парным. Петрович нот не знал, но, наверное, это главная нота была «фа». А добавлялась иногда «ре».
Поскольку, из-за резких перемен в своей жизни, Петровича начала по ночам доставать бессонница, он против труб ничего не имел. Это вносило некое разнообразие в бытие. Лежа в кровати, он смотрел в темный побеленный потолок своей комнаты и думал об этом странном звуке, пробовал мыслить здраво. «Почему он раньше его не слышал?»
На Иерихонские трубы это не было похоже. Петрович где-то читал, что те трубы разрушали стены и даже целые города. В его же случае звуки были тихими и мягкими, их было приятно слышать.
Это не могли быть и трубы Последнего Страшного суда. Потому что жизнь продолжалась, и сегодня на лестничной площадке он опять столкнулся с бестолковой соседкой Зиной, которая шарахалась от него, как от огня, всякий раз, когда он возвращался домой нетрезвым.
На третью ночь его осенило! Это же наверное поют фаллопиевы трубы у женщин. Он где-то когда-то читал о них. Вы поймите правильно, Петрович тщательно всё проанализировал, это не могла быть белая горячка. Ведь он же не допился до ручки, а, наоборот, даже стал пить в два раза меньше, чем раньше. Нелогично!
На всякий случай он ещё раз пробомбардировал свои догадки тезами и антитезами, и даже с позиций эмпириокритицизма протестировал…. Получалось, что петь более по ночам, кроме как фаллопиевым трубам, было нечему.
«И в самом деле» — Думал он. — «Женщины — существа гармонические! Кому ещё, как не им?»
ebooksa