Головоломка для практикантки,

– А тебе завидно, да? – съехидничал Станислав.

– Ничего не завидно, – огрызнулся Демченко. – Просто я сам не бабник и таких пижонов, как он, терпеть не могу. Я за настоящую и единственную любовь.

– А у тебя есть девушка? – спросил Станислав, поднимаясь с места.

– Нет, пока еще не нашел, – чуть покраснел лейтенант.

– Ну, ты молодой, у тебя все еще впереди, – похлопал его по плечу Крячко. – Обедать пойдем?

– Нет. Дел еще много. Да я и уйти сегодня хотел чуть пораньше.

– Куда это? – удивился Крячко. – Ты же сказал, что у тебя пока нет девушки.

– Найдешь ее с такой-то работой, – проворчал Демченко.

– А ты, когда шел сюда, разве не знал, какая у нас работа? – приподнял бровь Станислав и с интересом посмотрел на молодого оперативника. – За спокойной и сытной жизнью – это не к нам.

– Да знал я, – ответил Денис. – Я ведь не жалуюсь, а просто факт констатирую. И имел я в виду не график работы, а отношение девушек к работе оперативника. Как только узнают, где я служу, так сразу от ворот поворот дают. А я думаю, значит, это не та моя единственная, которая мне суждена. Моя не испугается ни меня, ни моей работы.

– Это точно, – одобрительно хмыкнул Крячко. – Наши жены – они особенные жены. Таких женщин, как они, по пальцам можно сосчитать. Ну, тогда я один пошел обедать, а ты тут сиди и обзванивай тех, кто там у нас остался в списке. Я сегодня хочу еще с любовницей Додонова переговорить да вечером еще к одной семье наведаться. Может, от них узнаю об этой загадочной Тихомировой Алине из списка Перцева-внука.

Мариэтта Ароновна Пашиян была женщиной лет тридцати пяти, ухоженной, весьма привлекательной внешне и, по тому мнению, которое сложилось у Станислава в ходе беседы с ней, весьма изворотливой. На все вопросы Крячко она умудрялась давать ответы в виде вопроса.

– Интересно, почему именно мной заинтересовалось ваше управление? – кокетливо спросила она, когда Станислав представился. – Я обычный бухгалтер и вроде бы никого, насколько мне помнится, не убивала.

– Ну, нас не обязательно интересуют исключительно убийцы, – в тон ей ответил Крячко. – Мы и со свидетелями разговариваем. Вот вы, Мариэтта Ароновна, вполне могли бы быть свидетельницей по делу об убийстве.

– Я?! – театрально-испуганно отпрянула дама, округлив карие глаза. – Упаси меня господи от такого!

– У меня есть информация, что вы эти выходные вместе с Ильей Андреевичем проводили в Сочи.

– А что, это запрещено законом? – Она наклонилась к Станиславу так низко, что ее пышная грудь чуть ли не выпадала из глубокого разреза на блузке. – Или вы инкриминируете мне связь с боссом? Может, это запрещено? – Она снова сделала большие глаза.

– Нет, что вы, – прервал ее кривляния Станислав. – Мне просто хотелось бы у вас узнать, где вы с ним проводили время и кто это может подтвердить.

– А кто может подтвердить, что вы, гражданин полковник, спите со своей женой в одной постели? – Пашиян встала и, продефилировав вокруг стола, села напротив Крячко, забросив ногу на ногу. Юбка на ней была так коротка, что Станислав невольно отвел глаза от открывшихся ему прелестей Мариэтты Ароновны. Та же, заметив его реакцию, лишь ухмыльнулась и, наклонившись к нему, спросила: – А кто может подтвердить, что у вас нет любовницы? А, полковник?

Крячко посмотрел бухгалтерше прямо в глаза и сказал, жестко выговаривая каждое слово: