Лукомцев и Черпаченко в тени берез сидели над картой. После вчерашнего боя, закончившегося тем, что дивизия совместно с морской бригадой выбила немцев из окончательно разрушенного Вейно и тем самым отняла у противника важнейшую рокадную дорогу, Лукомцев перенес свой командный пункт к самой станции, в эту березовую рощу.
— Не по уставу дислоцируемся, — возражал Черпаченко против слишком близкого расположения штаба к передовой.
Но Лукомцев, бывший в отличном настроении, ответил на это полушутливо:
— И человеческий мозг, майор, не случайно в голове, расположен, как бы это выразиться, в крайней точке организма, в непосредственной близости от глаз и ушей: чтобы мгновенно реагировать на восприятие. А представьте, был бы он в животе — пока туда дойдут сигналы!
Стремительный захват Вейно, телеграмма Военного совета фронта, поздравившего дивизию и морбригаду с успешным выполнением задачи, вызвали подъем во всех подразделениях.
— Заметьте, — сказал Лукомцев своему начальнику штаба, — под Сольцами противник не только задержан, по и отброшен, выбит из города. Луга держится. Мы задачу выполняем, враг не прошел. Фронт, следовательно, выровнялся. Может быть, стабилизация, а?
Осторожный в своих заключениях, суховатый, приверженец точных расчетов, майор Черпаченко на этот раз затруднялся высказать определенное мнение.
— Простите, полковник, я хочу взять вопрос несколько иначе, только с военной точки зрения. Противник наступает, углубляется на нашу территорию. От этого он не крепнет, он слабеет…
— Вы правы, — перебил Лукомцев, — он слабеет, но не потому, что влезает далеко в нашу страну и растягивает коммуникации, а потому, что мы его изматываем. Посчитайте-ка вы, любитель расчетов, во что обходится ему Вейно? А ведь это в общем плане войны — рядовой пункт!
— Так, бесспорно так. Но военный потенциал гитлеровцев…
— Я говорю — сегодняшний потенциал. В ходе войны возможна потеря еще ряда важных жизненных центров…
— К сожалению, майор, не исключено.
— А Ленинград? — тихо сказал Черпаченко.
— Не советую даже и думать так, слышите? В домах воевать будем, дворцы станут дотами. Нева, черт возьми, — противотанковым рвом! Нет, это немыслимо — Ленинград!..
Лукомцев обернулся на шаги за спиной. Подходил Палкин.
— А, лейтенант! — крикнул полковник, обрадовавшись случаю, чтобы отвлечься от того, о чем говорил Черпаченко. — Очень кстати. Мы здесь в донесении наверх хотим отметить и ваших орлов. Отлично дрались. Садитесь.
— А я как раз со сведениями о наиболее отличившихся наших людях. — И Палкин раскрыл свою полевую сумку. — За подписью комбрига.
— Превосходно, превосходно. — Лукомцев просматривал аккуратно заполненные листы с печатями. — Начальник штаба, включите в донесение целиком! Теперь задача — укрепляться и укрепляться. Станцию немцы захотят во что бы то ни стало у нас отбить. Мы перерезали им дорогу, шутка ли единственная рокада. Без нее у них никакого маневра по фронту.
— Работы идут непрерывно, — сказал Черпаченко. — Кроме боевого охранения, все копают.
— И у нас тоже копают, — вставил лейтенант.
ebooksa