Агония

Алиска со своей стороны захлебнулась от смеха.

— Ой, я думала сейчас услышу про трехдневный сексуальный марафон. Тогда понятно, почему я эту историю не знаю. Рассказывать-то нечего!

— Угу, нечего.

— А Владос тебя месяц одолевал!

— Он же не знал, что со мной надо у банкомата знакомиться, — засмеялась Регина, и подруга в ответ поддержала ее веселым хохотом. — Ладно, пошла я собираться. А то приедет сейчас, воплей будет куча, что еще не готова.

— Давай. Как от него освободишься, звони.

Регина отложила телефон и посмотрела на себя в зеркало, удивившись собственному отражению: лицо сверкало улыбкой. Эти воспоминания вызвали в ней теплоту, хотя подтвердила, что рассказывать нечего. Но это не так. Было что рассказать, но Алиса вряд ли поймет.

Не хотела тогда будоражить свои остывшие чувства. Когда они с Вадимом потерялись, чувствовала отчаяние, дикое и необъяснимое, ничем, казалось, не оправданное. Разве поймет Казакова, что всего после нескольких встреч можно рыдать весь месяц? Чего жалеть, ведь даже трехдневного сексуального марафона не было. Но душило огромное чувство потери. Долго ничего не могла с ним сделать, потом остыла, отпустила.

Как в сладком сне у них все случилось, будто с наступившим утром и растворилось. Известно же, что кошмары могут сниться бесконечно, а хорошие сны не повторяются.

Не было между ними пошлости при том, что оба знали, к чему идут. И была дурость в голове. Приятная, что у влюбленных. Когда совершаешь сумасшедшие поступки и думаешь, что это правильно.

Сказала, что был интим, потому что между ними он был. Секса не было, а интим был. Безумный. А он просто взял ее за руки. Сжал ее ладони в своих горячих, сплел пальцы, и показалось, что под кожей побежали мелкие токи. Такого ощущения она никогда не испытывала. Ни до него, ни после.

Звонок Влада окончательно вернул ее в реальность. Регина отпустила воспоминания и стерла с лица улыбку. Он сказал, что скоро подъедет. Значит, времени осталось совсем мало. Но ей хватит: косметикой она не злоупотребляла. Правда, сегодня решила сделать отступление от привычного — накрасила губы красной матовой помадой. Тогда Владик точно не полезет целоваться.

Как там Алиса сказала? Страсть попрет после ссоры? Откуда страсть? И какой дурак придумал, что секс после ссоры ярче? У нее после ссоры все внутри замерзало. Не могла Реймана к себе подпустить. Если что-то и получалось, то через силу и без удовольствия. Все труднее стало через себя переступать. Влад быстро отходил, через пять минут после скандала улыбался, будто ничего не случилось, а она долго не могла обиду отпустить. Не понимала, как он так быстро перестраивался. Ей тяжело было даже физически, не говоря уж о внутренних ощущениях.

«Жду тебя внизу», — написал Влад.

«Пять минут», — ответила Регина, сунула косметичку в сумку и переоделась.

Долго не раздумывала, что надеть. Натянула рваные голубые джинсы и свободную белую майку. Захватила с вешалки джинсовую куртку и обулась в кеды. Влад терпеть не мог, когда она ходила без каблуков, потому что была намного ниже его, но сегодня переживет. Отдых в «Пирогово» подразумевается активный, такая одежда и обувь вполне уместны. Чего там только нет: и яхт-клуб, и гольф-клуб, и теннисные корты, и футбольное поле. Хочешь под парусом ходи, хочешь на лошади катайся. Или просто наслаждайся красивой природой, живописными видами, отдыхая в свое удовольствие.

Регина вышла на улицу и поискала взглядом серебристую «ауди ТТ»: она стояла чуть дальше от подъезда. Влад сразу вышел и открыл дверцу со стороны пассажира.

Чарушина молча подошла и сразу собралась сесть в машину, но Рейман удержал ее за плечи и притянул к себе.

— Не дуйся.

— Я не дуюсь, — ответила бесстрастно.