— И снова ложь, Вероника. Грубая и наглая. А я так ненавижу, когда мне врут.
Молчит и только нервно лямки на рюкзаке дёргает, при этом рукав спортивки сползает, дразня крохотным элементом от татуировки.
— Правда?! Я не знала. Я о вас вообще ничего не знаю и знать не хочу. Вы бы шли к дочери, она очень скучала.
Манипуляторша хренова, знает, где моё больное место, и бьёт бессовестно. Не в моих правилах навязываться, когда тебя прямым текстом послали далеко-далёко.
— Обо мне много знать не надо. Знаете графа де Бомарше?
Девушка спотыкается об небольшой корень ели, торчащий на дорожке, и смотрит с сомнением в карих глазах. Я неожиданно вспоминаю, что у Ванильки были карие с золотыми крапинками, которые особенно ярко светились на пике возбуждения.
— Лично точно не встречалась, — хмыкает она. — Но не знать таких именитых личностей — это значит жить в глухом лесу.
— А меня, значит, не знаете?
Ника отрицательно качает головой.
— А должна? Вы его брат?
Ей отчего-то смешно, а мне вот от недавних воспоминаний совсем не весело.
— Братьев у графа нет. Сестра только.
Земляникина отводит взгляд обратно на дорожку, вроде как теряя интерес к теме нашей беседы.
— Я начальник охраны безопасности семьи де Бомарше. И раз вы меня не знаете, значит, я действительно хорошо работаю.
— Реально? Телохранитель самого графа? — искренне удивляется Вероника, снова осматривая меня сверху вниз, словно по каким-то признакам можно выявить и подтвердить полученную информацию. — Хотя… вполне вписываетесь в картину.
Хмурюсь, пытаясь понять, чего она там во мне такого вписывающегося рассмотрела.
— А вам, Вероника Андреевна, не жарко? — резко меняю тему, подмечая, что девушке, упакованной по самое горло, явно жарко.
— Нет. Люблю, когда тёпленько.
— До обморока от перегрева?
— Не дождетесь! — легко парирует девушка и ускоряет шаг. — Ванилопа, подожди меня. Кажется, у тебя шнурок на кроссовке развязался.