То, что я не ошибся, мне известно доподлинно. Мои сексуальные отношения не настолько разнообразны, как заявила мадмуазель няня, поэтому даже при отсутствии стопроцентной памяти о том вечере моё внутреннее чутьё не провести.
Это она. Её запах сводит с ума, вкус мягких губ как ожог на подкорке, а мои ладони помнят тело Вероники как собственное. Это как Армагеддон, только личного масштаба, а самое главное, — это едрень не может происходить со мной. Я уже прошёл этот путь, обратно не желаю.
За ночные часы бодрствования я понял одно — мне надо остыть и всё расставить по полочкам. Особенно, когда собираешься на суд, где гады хотят отобрать мою девочку.
Мне не в первой отрезать эмоциональную мешанину от мозга, так что с утра я был сосредоточен и трезв.
— Папуль, а ты нас сегодня отвезешь к графу? — выдёргивает меня из расстановки сил оживлённый голос дочери. — Я очень хочу посмотреть их девочек. Ведь можно будет?
— Отвезу, мы же ещё вчера договорились. Я сообщил им о вашем с няней визите. Насчёт просмотра их малышек спросите у самой Клары, но не думаю, что она будет против.
Поездка к графу мне была только на руку. Родственники бывшей жены, а именно горячо любимая бабушка и какой-то седьмой воды на киселе дядюшка, явно при помощи кого-то из могущественной верхушки открыто угрожали мне лишением отцовских прав.
В моей биографии есть тёмные места, так что при желании мне можно устроить отличную головомойку.
— И сколько по времени будет этот визит? — звонко, с нотками недовольства интересуется Вероника.
— Заберу вас после пяти.
Аккуратный носик дёргается, а губы складываются в угрюмую ухмылку. Девушка не хочет ехать в гости, и, возможно, будь у меня возможность, я бы сначала разобрался в причинах этого протеста.
Да только лучше места, чем неприступный замок де Бомарше, в моём арсенале не имеется. Оттуда точно никто не выкрадет и не навредит моей дочери.
И мы едем, и я готов на плече отнести ванильную вредину прямо в руки Третьякова, а потом ситуация как-то неожиданно выходит из-под моего неусыпного контроля.
Граф с какого-то перепуга начал третировать Земляникину, что я задницей чувствовал её желание сбежать подальше. Наверное, Веронику только и тормозила моя тушка над её спиной, да и потом ручка Лики.
И мне это не нравилось. Совсем.
— Лев Николаевич, вы мне девушку не запугивайте, пожалуйста, — сухо прошу Третьякова, сдерживая в себе неожиданное желание вмазать боссу по его холеной морде.
А этот знаток психологии только продолжает накручивать девушку, и я уже реально собрался послать на хрен начальство, так как мне и без его приколов с этой дамочкой ой как хреново приходится.
— Лев Николаевич, вы не переживайте. Мы, как до брачных игр древнего племени сатанистов доберёмся, обязательно вам сообщим и даже пригласим, — неожиданно вступает в игру ванильная зараза.
Она как воробей, нахохлившись в непогоду, недобро буравит взглядом Третьякова и явно готова продолжить войну в случае неповиновения.
Я дёргаюсь схватить её за руку, одёрнуть, чтобы замолчала, ибо МЕНЯ, меня не надо защищать. Я сам всегда прекрасно справлялся с этой функцией.