— Воот. Лови. Винный.
На фото её аккуратный бюст троечка, упакованный в пену кружева с несколькими миниатюрными бантиками, а в ложбинке капелька-кристалик. Оргазм мужика — неоспоримый факт.
— Маш, ну, как всегда, божественно!
— Ага. Я тебе тоже такой купила. Будем вместе щеголять по новой квартирке. Но, Земляничка, без трусов в паре. Акция была только на «верх».
Я ржу, представляя нас с Машкой в пустой квартире, но в дорогих бюстиках.
— Ой, твой гематолог ответил. Просит прислать мои анализы.
— Ладно, давай всё ему отправляй. Потом мне отпишешься.
— Да я уже отправила. Ну, мне пора. Опаздываю на тренировку.
Мы прощаемся громкими чмоками, и я радостная откидываюсь на спинку качели. Отталкиваюсь ногами, подставляя лицо под тёплые порывы ветерка.
Перемены. Но я буду верить, что только счастливые.
— Ники, значит, ты от нас уезжаешь?
Грустный голосок и печальные глазки рвут мою душу в секунду. Приехали!
— Ванилопа, карамелька моя, — нежно зову и протягиваю к ней ладошки, пока пытаюсь подобрать достойный ответ.
Девочка резво запрыгивает ко мне на качели и устраивается у моего бока. Тепленькая такая, маленькая и так вкусно пахнет, что утыкаюсь носом в её макушку.
— Малышка, я же не могу остаться навсегда, — и целую, целую шелковистые волосики.
— Почему?
О боже! Порази меня громом! Что в таких случаях принято говорить? Особенно, когда у самой сердце на части от тоски.
— Потому что у тебя есть родители, они тебя очень любят, а я же только няня.
Лика замерла, будто и дышать перестала.
— У меня есть только папа. Мама … она меня не любит, — признаётся моя отважная девочка и прячет носик у меня на груди. — Ники, мне с тобой нравится. Очень.