Чувствую, как теряю «маску» невозмутимости, и волосы на затылке приподнимаются. Сглатываю ком и рвусь вперёд.
— Определённо теперь вы ошиблись. До свидания.
Не разворачиваясь, пячусь назад к дверям, а хозяин кабинета, наоборот, очень юрко для своей комплекции выходит из-за стола и шагает в мою сторону.
— Вы точно ничего не хотите мне сказать, — давит на уже почти бессознательную меня.
Сказать, что я та самая его мимолётная из клуба и через семь месяцев он снова станет папой?! Ну-у, нет! Я ещё жить хочу!
— Точно. Ничего, — ни капли не вру и для убедительности киваю головой. — Прощайте!
— Стоять! — рявкает мой несостоявшийся работодатель. — Не двигайся!
И я стою. В принципе, я и лежать уже готова от такого рёва раненого бизона.
— Лика, стоять! Ну, упадешь же! — рычит мужчина, пролетая мимо меня в сторону балконной двери.
Там на периллах балансирует девочка в яркой-розовой юбке- балеринке и с огромной конфетой на палочке в руке.
— Лика, твою… — спотыкается. — Нельзя говорю так делать! Убьёшься!
Рычит этот раненный и подхватывает малышку на руки.
— Папа, ну ты чего!? Я же фея! Я всё могу, и вообще… опусти меня. Я хочу познакомиться с моей новой няней.
— Это не твоя няня.
Девочка смешно хмурит бровки, явно копируя своего родителя, и осматривает меня снизу-вверх. Вот как некоторые совсем недавно. Родственники!
— А чья? Твоя?
Я снова давлюсь воздухом и делаю неуверенный шаг к двери. Моя рука уже касается прохладного металла.
— Нет, Лика. Она ничейная. Она вообще…
— Отлично, папочка! Значит, моя!
— Лика, прекрати меня перебивать! — вновь рычит этот Маугли, что даже мне хочется присесть, чтоб звуковой волной не снесло.