Он вновь заговорил, и прилипшая к подбородку чешуйка крекера зашевелилась от его дыхания.
— И все же вам удалось вырвать победу. Простите, я так и не понял, за счет чего.
— Неужели? — Ребекка улыбнулась.
— Я был готов заплатить куда больше, собирался построить там роскошное жилье…
— Полагаю, вы намеревались снести здание бывшей лечебницы, уничтожить исторический памятник парочкой ударов стальным шаром?
Шумно глотнув шампанского, Боб смерил собеседницу пристальным взглядом.
— Там все уже на ладан дышит. Поверьте, вы зароете в землю тысячи фунтов, пытаясь восстановить здание. Позвольте мне выкупить землю, и я просто разнесу этот хлам в клочья. Для вас это лучший выход, и я готов сделать вам такое одолжение.
— И застроить холм типовыми коробками? Этому не бывать!
Лицо Боба перекосилось от гнева, но, пересилив себя, он лукаво улыбнулся. Достав сигару, закурил и выдохнул в сторону Ребекки клуб дыма, заставив ее закашляться.
— Ну-ну. Имейте в виду, я не сдался. В любви и на войне все средства хороши. У меня есть некоторые рычаги. — Боб подмигнул ей, коснувшись кончика носа. — Вы ведь знаете, как говорят: еще не вечер…
— Ну, боюсь, вы не совсем правы, — улыбнулась Ребекка, глянув на часы.
Подошедшая к ним официантка наполнила бокал Боба, не переставая катать во рту жвачку. Предложила напиток Ребекке, однако та прикрыла фужер ладонью.
— Я за рулем.
Девушка пожала плечами и перешла к следующей группе гостей.
— Расскажите о себе, доктор Кавендиш. Вы ведь не из наших краев?
Боже, сколько еще придется выслушивать эту чушь… Она посетила мероприятие, чтобы положить конец слухам о таинственном докторе на холме, но в подробности вдаваться не собиралась и уж тем более не планировала подвергаться допросу какого-то мелкого мошенника в дешевых туфлях.
— Моя семья родом из Озерного края[14].
— Красивые места; я всегда…
Ребекка жестом прервала его, и Боб раздосадованно замолчал на полуслове.
— Прошу извинить, Боб. Мне нужно попудрить носик.