Николай доложил ситуацию. Басин не перебивал, только пару раз поморщился — это было слишком даже для него. Когда Николай закончил доклад, Басин какое-то время сидел молча. Потом заметил:
— Рассказать кому — запихнут в психушку. И будут правы.
— Это правда.
— Почему возник этот конфликт… который стрельбой закончился. Ты понял?
— Никак нет. Но…
…
— Они все вели себя как люди, встречающиеся не первый раз. Хорошо знающие друг друга.
— Ладно, потом. Ты имеешь какое-то отношение к гибели полковника Соболева?
Николай вынужден был рассказать и эту историю. Басин присвистнул.
— Нормально. Все полпредства на ушах стоят, подобного не бывало со времен убийства Воровского. МИД ноту Бонну предъявил, первые отделы по всей Европе на ушах стоят. Считается, что покушение совершили крайне правые. Неонацисты, проникшие в Берлин и решившие устроить провокацию.
…
— А ты не знаешь, почему на самом деле стрельба началась?
— Может, из-за дневника?
— Какого дневника?
— Дневника генерала, я нашел дневник генерала. Половцев сказал мне, где искать. Перед смертью.
— С собой?
Николай кивнул. Басин протянул руку.
— Сам читал?
— Пару страниц.
— И что там?