Дерек едва сдержал ругательство. Он ошибся — похоже, принц Эвгар решил разобраться с проблемами арниэлей и базой Гейба Коннора так, чтобы они больше не всплыли.
Не будет никаких новых блоков, которые ограничивают самообучение и рост. Своей трагической смертью Джон преподал урок не только Дереку и Анне, но и принцу — а Эвгар всегда делал правильные выводы. Если арниэли опасны, то лучше уничтожить их.
Горестно вскрикнув, Анна сорвалась с места и бросилась к дверям.
— Четыре часа пополудни… — выдохнула она, обернувшись к Дереку. — Служба во имя святого Фарна, все арниэли на нее ходят.
Значит, король велел своему сыну избавиться от проблемы — сразу, одним ударом. И плевать на то, что у арниэлей могут быть помощники среди людей — сначала срубим дерево, потом займемся корнями.
Дерек все-таки выругался и побежал за Анной.
Площадь перед собором святой Марфы была запружена зеваками. Спеша за Дереком, Анна машинально отмечала, как люди, которых объединила общая потеря, держатся вместе, забыв о чинах, званиях и сословиях. Вот старушка в черном пальто перебирает четки, шепча молитву, а рядом с ней растерянно стоит банковский клерк среднего звена, сжимая в руках папку с документами — должно быть, прибежал сюда прямо из своей конторы на соседней улице. Вот нищий без возраста и пола не сводит оторопелого взгляда с черно-серых столбов дыма, которые поднимаются от башен — рядом с ним целая семья из старых дворян, все они замерли от удивления и боли. Вот полицейский сдвинул на затылок фуражку по соседству с синелапым знатоком тюремных нар — оба потрясены до глубины души…
Пламя охватило крышу и объяло шпили — языки поднимались до самого неба, и в них было презрение и к людям, и к богу. Огонь, который забирал себе все, не оставляя ни капли живого, вырывался из базилики. Дерек, который вел Анну за руку за собой, остановился — дальше идти было нельзя, слишком тяжелым и удушающим становился жар. Анна смотрела — казалось, собор взяли огненные руки, пустили по нему потоки пламени, очищая и уничтожая. Шпиль поднимался из огня и дыма, словно сгорающий еретик. На мгновение не стало ничего — ни площади, ни людей, ни жара — был лишь огонь, и после него уже не было ничего, только пустота и тьма.
Принц Эвгар и его люди ничего не нашли в соборе — значит, надо было его уничтожить на тот случай, если тайник все-таки там. Анна вздрогнула, из ее груди вырвался протяжный стон, и она согнулась в рыдании. Дерек подхватил ее под руку, не давая упасть, и Анна прошептала:
— Люди. Кто там был?
— Там не люди, милая, не бойся, — охотно сообщил немолодой господин в дорогом пальто с пушистым меховым воротником. — Там только арниэли были. Их служба. Святой отец, по счастью, спасся.
— Через боковую дверь выбежал, — поддакнула побирушка. Грязная рука с обломанными ногтями по-прежнему сжимала стаканчик для подаяния, словно он прирос к пальцам.
Анна обмякла на утоптанном снегу, вырвавшись из руки Дерека, и зарыдала — громко, истошно, пытаясь выплеснуть из себя ту нестерпимую боль, которая разрывала грудь, не давая дышать. Арниэли. Почти все, которые жили в столице — если не все. Живые существа, которых создавал ее отец — Анна знала в лицо каждого из них. Джейкоб, Генри, Алиса, Гудмунд, Хелена, Марта — бесчисленные имена, карие, голубые и зеленые глаза, характеры и души, все это сейчас умерло, все превратилось в ничто, и этого уже было не исправить.
Арниэли умерли. Весь мир Анны сейчас горел, превращаясь в пустоту, и она горела вместе с ним.
Все, кто был ей дорог, умерли. Ей больше незачем было жить.
— Помогите! Девушке плохо!
Дерек умудрился поднять Анну на ноги, и чья-то рука торопливо поднесла флакон — отвратительная вонь нюхательной соли ударила в голову, и Анна увидела идеальные очертания старинных башен собора на фоне огня. Ее снова повело в сторону, в спасительную тьму обморока, и Анна услышала голос Дерека:
— Как это случилось?
— Да кто бы знал! — охотно ответил кто-то из зевак. — Но полыхнуло знатно, словно Господь молнию бросил.
— Так им и надо, — поддакнули в стороне. — Уж больно нагло стали держаться, словно они нам ровня.