Интересно, сколько священник получил за свое предательство? Представляет ли, как бесы превратят его в свою лошадь и будут кататься на нем по преисподней? Ведь именно это ждет предателей, если верить Писанию.
Впрочем, ему наплевать на преисподнюю. Все бесы давным-давно здесь.
Дерек отпил из кружки — да, недаром Авербахово пиво славилось по всей столице, в нем не было ни следа горечи, только невесомый хмель. Должно быть, это был вкус самой жизни, и Дерек собирался прожить ее так, чтобы не сделаться ни игрушкой в чужих руках, ни экспонатом в витрине.
Рулька оказалась выше всяких похвал, мясо так и таяло во рту. Пластинка артефакта с базой Гейба Коннора во внутреннем кармане сюртука была невесомой.
Алчность коллекционера была единственным, на что Дерек мог поставить в игре с Эвгаром. Ни один из тех безумцев, кто завел свою коллекцию, не станет вышвыривать или портить экспонаты — и Дерек надеялся, что Эвгар любит и ценит тех, кого собирает.
От виноградного листка на запястье надо было избавиться — принц мог отдать приказ, и тогда Дерек принялся бы душить себя. Надо было продумать все до мелочей — чтобы Анна, которая воскресит своего любимого, сумела бы уехать с ним в Лекию, и у Эвгара не появилось ни малейшего желания возвращать ее или мстить.
Пинта пива кончилась как-то очень быстро, а Дерек никогда не заказывал у Авербаха вторую, не желая злоупотреблять гостеприимством и благодарностью. Он откинулся на спинку скамьи и подумал: принц будет в ярости, конечно, но как он ее выплеснет?
Да, он вряд ли будет убивать — но сможет покалечить. Или выбросит Дерека обратно в квартал святого Сонти — он запер свою тамошнюю квартиру на ключ и не собирался возвращаться, и Эвгар, прекрасно понимая, сколько для Дерека значит возвышение, мог бы просто швырнуть его туда, откуда вытащил.
“Мы оба драконы, — подумал Дерек. — Мы сидим на груде драгоценностей, и нам надо все больше и больше”.
Пластинка артефакта с базой Гейба Коннора была единственным гарантом спокойной жизни Анны — и его собственной. Единственным сокровищем, которое сейчас желал принц — и Дерек скорее отдал бы свою руку, чем ее.
Ему вдруг захотелось чего-то покрепче. Не пива Авербаха, которое похоже на крепкий квас, а пару стопок хорошей водки со льдом. Это помогло бы найти душевное равновесие. Это помогло бы разобраться… он не знал, с чем, но понимал, что должен найти решение. Должен сделать так, чтобы все было правильно.
Дерек машинально провел пальцем по виноградному листку на запястье и поднялся из-за стола.
Анна очнулась, когда где-то справа повеяло крепким сивушным духом.
Она всегда уходила в работу с головой — так, что не помнила себя и не видела, что происходит рядом. У отца было так же: когда они работали, то мир переставал существовать. Мир сгущался в одной точке, в рабочем столе, инструментах и движениях рук и ума, и он был таким огромным, что сердце едва не разрывалось от восторга.
Глазные яблоки Джона шевельнулись под веками. Отлично, мимика не пострадала после всего, что с Джоном сделали в пыточной Эвгара. Анна разместила в груди арниэля очередной артефакт, прошила кусок драконьего бархата аккуратными и быстрыми стежками, и в это время лабораторию наполнило запахом выпитого, и Дерек пробормотал:
— Ты знаешь, не смешивать разные напитки это великая наука…
Анна недовольно обернулась. Дерек был хорош — привалился к одной из полок, весь какой-то всклокоченный, растрепанный, похожий на сердитого воробья. Глаза смотрели в разные стороны, и в них была досада и злость. Анна невольно скорчила брезгливую гримасу — она ненавидела пьяных, потому что понимала, что от них не стоит ждать ничего хорошего.
Отец никогда не пил больше бокала вина.
— А ты смешал? — спросила она, отворачиваясь к Джону. Если сейчас она вправит проводные каналы, проложит драконий бархат и закроет грудную клетку, то завтра можно будет заняться мозгом. Если Джон откроет глаза и поднимется на ноги, то это будет лучший подарок на новый год. — Тебе лучше прилечь.
— Угу, — согласился он. Прошел к Анне мягким упругим шагом, встал рядом, и Анна вдруг обнаружила, что сжимает в руке один из скальпелей. Зачем она его взяла? Скальпель ей сейчас был совсем не нужен. Защищаться? От кого? Дерек никогда не хотел ей зла.