Утро 20 июня выдалось жарким. Иду в деревню, чтобы передать Краевскому свой рапорт. По дороге любуюсь деревенскими пейзажами. На голубом небе ни облачка и солнце нещадно нагревает воздух. Почти на окраине деревни нахожу нужный мне дом. Захожу во двор, вижу хозяйку, занимающейся домашними делами и здороваюсь с женщиной: День добрый, пани Анна! после ответного приветствия спрашиваю: Скажите, постоялец ваш дома?
Александр Иванович скоро должен вернуться. С утра раннего отправился вместе с нашим председателем лошадкам и коровам осмотр делать. Сказал, что к полудню вернётся. Так что ты, милок, без стеснения проходи в дом, там мой Александр Нестерович в одиночестве скучает. Захворал мужик, произносит хозяйка, потом сокрушённо говорит ещё: Косить время, а ён спиной мается. Проклята хвороба в раз скрутила. Ликарь смотрел - сказал, что это радикулит, спину греть надо и мазью мазать. Да где мы здесь эту мазь разыщем.
Идти в дом и мешать болеть хозяину не хотелось, и я спросил разрешения остаться и подождать Александра Ивановича во дворе, предложив что-нибудь помочь по хозяйству.
Да что ты мне поможешь? Покудова сами справляемся. Сынок хоть и комсомолит в деревне, но отцу-матери завсегда поможет. Дочки из леса хворост и сухостой приносят, рассказывает мне хозяйка, на минутку оторвавшись от дел, она поправляет передник, потом интересуется: А ты, хлопак, сам из Сибири будешь? Пан ликар мувил, что знавал твоих родных. То так?
Да, когда-то давно мои родители были с ним знакомы. Потом судьба разбросала, присаживаюсь на завалинку и отвечаю хозяйке, потом продолжаю говорить дальше: Родители умерли. Я долго жил в Сибири. Она совсем не страшная, лето такое же жаркое, как и в ваших краях, но зимы суровые.
Я чего тебя про Сибирь то спросила - две семьи, наших деревенских, в прошлом годе туда сослали. Оне при пане Теодоре и его дочке, шановной пани состояли, за усадьбой смотрели. На земле не робили, но были зажиточными. Пан платил хорошу дзенгу, тихонько, боясь, что кто-нибудь услышит, с грустью в голосе сказала хозяйка, вздохнула и произнесла: Як оне там... Живы ли.
Сибирь большая, как и везде солнышко светит, люди живут, отвечаю женщине.
То есть так, она соглашается со мной.
А как вам живётся при новой власти? в свою очередь интересуюсь у хозяйки.
Та, не пагано живем! Магазин у нас открыли. Ижу, лахи заводзят, дзецям канфеты, ситро. Артисты на заставу приезжают, в клубе кино и танцульки, после ответа женщина смущается и уходит вовнутрь хлева, а я в одиночестве сижу на завалинке и жду Краевского...
Долго сидеть и ждать не пришлось - Александр Иванович вошёл во двор буквально через десять минут после моего прихода. Увидев меня, он мастерски сделал вид, что не ожидал меня здесь увидеть и, немного приподнимая двумя пальцами руки свой головной убор, здоровается:
Приветствую вас, дорогой мой Вольдемар! Молодец, что зашёл проводить, с радостью на лице произнёс Краевский, подавая мне для рукопожатия свою ладонь, после которого пояснил: Машина уже выехала, так что, времени мало. Пойдём в дом.
Уезжаю я пани Анна, сказал хозяйке Краевский.
Скоро? А як же обид? Хлиб спекла, шти вже доходят, "селянка" стомилась... сало е, трохи бимбера маем... всплеснув руками, промолвила женщина.
Через пивгодины (полчаса), поясняет "пан доктор" и извинительно произносит: Спасибо за приглашение, дорогая моя! Отобедать не получится. Машина ждать не будет.
На всё воля божья! тихо молвит хозяйка и мелко-мелко крестится.
Мы пройдём в комнату. Надо собрать вещи и поговорить с хлопцем, Александр Иванович берёт меня под руку, и мы направляемся вовнутрь дома.
Добре, пан... извините товарищ доктор, проходьте в хату, раздаются в спину нам слова хозяйка дома...
Ну что, хочу тебя поблагодарить - молодец! Большое дело сделал! хвалит меня начальник, когда мы зашли в комнату и закрыли за собой дверь.
Спасибо, товарищ капитан! не громко отвечаю Краевскому на похвалу, потом достаю листы донесения и вручаю их ему. Тут всё изложено, кадры фотоплёнки тому подтверждение.
ebooksa