– Так что же сотворила Адель?
– Она измазала мои белые футбольные трусы веджимайтом. Это та самая субстанция, которой были намазаны тосты. Надо сказать, трудно придумать более отвратительное зрелище.
Обри расхохоталась.
– Рада, что ты рассказал мне эту историю после того, как мы закончили завтрак.
– После этого инцидента Иззи потеряла ко мне всякий интерес, а ко мне намертво приклеилось прозвище «Чэнс Грязные Штаны».
Мы оба расхохотались.
– Подумать только, годы спустя парень, которого обзывали Грязными штанами, станет знаменитым именно благодаря своей заднице.
– Вообще-то, как тебе известно, на этом постере присутствует и моя физиономия. И лишь малая часть задницы.
– Поверь мне, постер улетает, как горячие пирожки, именно благодаря этой самой заднице.
– То есть ты хочешь сказать, что моя задница привлекательнее, чем лицо?
Она покачала головой и ничего не ответила, но щеки ее слегка покраснели.
– И как же ты рассчитался с Адель за эту выходку?
– А никак. – Я пожал плечами. – Если честно, я ею прямо возгордился.
Мы проговорили еще два часа. Болтали ни о чем и в то же время обо всем. Я мог сидеть так с ней много дней подряд. Когда, наконец, телефон Обри зазвонил, мы оба увидели, что на экране высветилось имя Ричард.
Черт бы побрал этого Дика.
– Мне пора идти. Глазам своим не верю – мы просидели здесь почти два с половиной часа. Я даже не позвонила в офис, чтобы предупредить об опоздании.
Обри поднялась из-за стола, и я встал вместе с ней.
– Какие у тебя планы на сегодня?
– Вывести на прогулку несколько шавок, а потом прополоть клумбу для своего юриста. Все как обычно.
Она покопалась в сумочке и вытащила связку ключей. Отцепив один от кольца, она протянула его мне.