– Дмитрильич, Дмитрильич! Там мальчишки! Дерутся!
Дмитрий ворвался в класс. В угол зажали пухляша, причём не только пацаны. Двое крепких держали за руки, третья под улюлюканье расстёгивала брюки дёргающегося мальчишки. Ещё один готовился фотографировать и кричал:
– Праведникам не место в нашей стае!
Деваха с колечком в носу не отставала:
– Слышь, ушлёпок, сейчас подрочишь на камеру! Иначе – уроем!
Рядом молча стояла Далилова.
Он подскочил к клубку тел.
– Стоять!
Никто не обернулся. Учитель дёрнул одного. Тот, не глядя, пихнул локтем. Вот этот локоть и перехватил Дмитрий, приподнял, оттолкнул драчуна прочь. Другой – повернулся, уставился расширенными зрачками. Пахнуло потом и душком жжёной травы. Дмитрий увернулся от надвигающегося кулака, принял вытянутую руку, завёл за спину. От прозвучавшего возгласа: «Атас! Красавчик!» – искажённые гримасами рожи преобразились. По ним прошлись платочки. Привычным жестом школяры поправили сбитые набок чёрные узкие галстуки. Класс опустел.
Дмитрий задержался. Чёрт! Самое начало – и конфликт. А зрачки ученика, запах? Признак наркоты? «Показалось», – оборвал он опасения.
18 ноября
Прошла неделя. Подозрение, возникшее в первый день, не исчезло. Находило подтверждение.
Сегодня – практические занятия на компьютерах. Указывая ошибки программ на экранах, учитель порой наклонялся так, что едва не касался лиц учеников. То у одного, то у другого Дмитрий ощущал сладковатый запах. Особенно дурманящим он был у тех, кто перед этим отпрашивался в туалет.
Идея просмотреть записи видеокамер пришла позавчера. Но её отвергали охранники лицея, мол, не положено. Сегодня он дождался вечера, когда дежурил добродушный Петрович.
Пожилой и неторопливый Петрович настроился в тот момент на спокойный отдых перед экраном телека.
– Тебе-то, Ильич, зачем это?
– Не могу понять, – начал Дмитрий.
Он посматривал на мониторы и пытался распознать места установленных в коридорах камер.
– Как наркота распространяется? Утром все нормальные. А к концу уроков некоторые уже в неадеквате. Вроде как пьяные, но запах другой. Будто проводка горит. Ан нет! От них несёт.
– И что? Доложи начальству – пусть думают.