– А если ошибаюсь? Напраслину навожу? Факты нужны. Ведь кто-то проносит дурь.
– Ага. Мы, значит, причастны? – Петрович возмущённо вскочил с промятого дивана.
Дмитрий не исключал этого, хотя попытался успокоить:
– Не-не…
– Не уговаривай, – не дослушал охранник. – Передать видео не могу. Указание директора. Посмотреть – посмотри. И только один раз.
Отведённых двадцати минут хватило, чтобы настроить доступ. Не к самим камерам, а к архиву. Бумажка с паролем была приклеена на обратной стороне клавиатуры.
10 декабря
18 часов, суббота. На входе охрана усилена нарядом милиции. До обыска не доходило, но тех, кто казался подозрительным, разворачивали обратно. Как ни старались – в зале оказалось немало готов. Чёрные мужские куртки и такие же чёрные корсеты девиц с выбеленными пудрой лицами навевали мысли о скорой смерти. Готы старались не смешиваться с эмо-бойз и эмо-гёрлз. Девчули демонстрировали рваные розовые чёлки. Чёрно-розовые оттенки в одежде дополняли многочисленные черепа и сердечки.
Дмитрию, приехавшему в Астрахань из сельской школы, наряды показались дикими. Не вечер ретро-музыки, а шабаш ведьм. Когда вышла заминка с аппаратурой приглашённой рок-группы, он решился и выпрыгнул на сцену.
– Дорогие друзья!
Такого внимания, которое он ощутил, не было ни на одном уроке.
– Хочу поделиться с вами своим ретро-настроением. Джона Леннона убили тридцать лет назад, а песни его живут. И его обращение к нам: «Представьте… причин нет быть убитым, и не за что убить».
Дмитрий подошёл к пианино, взял несколько пробных аккордов, пододвинул микрофон. Он не знал, зачем это делает. Не скажешь же прямо, мол, ваши побрякушки и нелепости – сор, всё скоро надоест вам самим. Первая строка прозвучала тихо:
Она заставила прислушаться. Англичанка повернулась к соседке и зашептала:
– Не знаю, как оценить игру, но его английский выше моих похвал.
Дмитрий не слышал, как визжали в экстазе девчонки, не слышал оглушительного свиста по окончании песни. Весь взмокший, он вышел в коридор. Там его подхватила под рученьки Маргарита Максимовна.
– Дорогой мой, проверьте туалет. Похоже, там курят.
Едва он раскрыл дверь, как крик «Красавчик!» преобразил увиденную картину. Часть подростков поспешно направилась к унитазам, часть выпорхнула наружу. И опять запах! У окна склонилась двухметровая фигура Амбаренко. Покачиваясь, он приоткрыл мутные глаза.
– А-а, Диман!
И вяло помахал рукой.
ebooksa