– А как же Белый призрак? – не унимался бретонец, уже совершенно напоминавший мне Давида, восставшего против Голиафа. – У вас и без парика уже давно седые волосы, Томас!
– Да как вы смеете обращаться ко мне в таком тоне? – не выдержал старик.
Я снова вынужден был вмешаться.
– Николя, ваша супруга делила с вами ложе в течение этих шести месяцев?
Мой бретонец так удивился, что сначала ничего не мог из себя выдавить, кроме булькающих звуков. От меня почему-то всегда ожидают светских речей, в то время как я не люблю притворства. Вы знаете, насколько я ценю искренность и прямоту. Николя поник, словно мой вопрос его сломал. В эту минуту мне привиделся ваш милый образ, Анжелика… А глаза Николя были устремлены на мёртвое тело Катрин, будто в поисках того, чего уже более нет. Мы оба страдали, но он заслужил большего сожаления, чем я.
– Томас, Николя ревновал вас к Катрин… Обоснована ли его обида, дорогой мастер?
– Это вздор! Если бы не мой возраст, возможно, у тебя, Николя, и были бы мотивы меня обвинять, но Катрин годилась мне в дочери. Подумай сам! Я ценил её как художницу, а не как объект вожделения… А ты безумец! Из ревности отравил жену… Какое мещанство!
– Почему вы считаете, что её отравил именно Николя?
– Он отвечает у нас на мануфактуре за производство «синей королевской»…
Тут Николя не выдержал, распахнул дверь и вышел вон. Из коридора донеслись торопливо удаляющиеся шаги группы людей: вероятно, нас подслушивало сразу несколько любопытствующих.
– «Синей королевской»? Что в ней такого?
– Лучше спросите у господина Фальконе. Мы не имеем права это обсуждать, иначе нас могут посадить в тюрьму. Рецептура каждого пигмента хранится под большим секретом…
– Что ж… Расскажите мне о Катрин… Какие отношения связывали вас с покойницей и с этой милой Марго?
– Исключительно профессиональные. Они мои лучшие художницы. Не сказал бы, что с Катрин легко работать… Она… Она была очень талантлива, но, как всякий талантливый человек, с причудами.
– О чём вы говорите?
– В последнее время она действительно грустила. Однажды я застал её в слезах. Она смотрела в окно и постоянно повторяла: «Он будет светлым… Он будет светлым…» Катрин была очень религиозна. Я тогда подумал, что она молилась, и не стал её прерывать.
– А над чем Катрин работала в последнее время?
– Мы готовили эскизы для новых ваз мадам де Помпадур, последняя заказала «саксонские цветы во французском стиле», вот я и попросил Катрин помочь мне разработать мотивы…
– Могу я полюбопытствовать? Признаться, в уроках морали я всегда был не силён. А вот в области философии и искусства, как вы знаете, у меня большой опыт…
Томас по-хозяйски взял со стола несколько эскизов своих подопечных и представил их на мой суд. Надо сказать, дорогая Анжелика, что существует простой технический способ для измерения таланта творца: достаточно сравнить изображения одного и того же предмета двумя разными художниками. Один из них будет рисовать внутренним глазом, основываясь на своём воображении, а второй больше по памяти. Но память – это копировальщик, воображение в моей парадигме – вот истинный колорист!
ebooksa