Секса будет много. Тома 1 и 2

— Если не уйдете сами, — через зубы произнесла Алина, — вас отсюда вышвырнут!

— Это почему? — спокойно спросил я. — Что мы нарушили?

Пройти на этот бал вдруг стало принципиально — не для себя самого, а для Майи, которая так этого хотела. Несправедливо, если ее праздник закончится, даже не начавшись.

Стоящая за нами очередь начала с интересом прислушиваться. Чуть поодаль уже стали возмущаться, что приходится ждать. Еще немного и безупречный порядок, который здесь царил, будет нарушен.

— Что случилось? — строго спросил незнакомый голос.

Из полумрака зала к нам вышел молодой мужчина в строгом черном костюме, больше похожий на еще одного аспиранта. Увидев его, Майя нервно поежилась и еще крепче прижалась ко мне, однако продолжая упрямо держать руку вытянутой. Незнакомец скользнул холодным взглядом по Алине, словно требуя ответа у нее, и она моментально стерла с лица все недовольство, нацепив поверх невозмутимую бесстрастную маску.

— Фамильяр Демона Амбиций пришел с фамильяром Демона Порока, — сухо произнесла она.

— Твоя сестра с парнем, — тихо поправила Майя.

Мужчина молча посмотрел на нее, и Майя торопливо опустила глаза, немного смутившись.

— Да это издевательство! — Алина опять перешла на возмущенный тон. — Просто насмешка! Их нельзя пускать!

Собственно, это она и показывала всем своим видом, загораживая проход. Однако незнакомец, казалось, вообще не обращал на нее внимания. Он медленно перевел взгляд с Майи на меня. Холодные серые глаза встретились с моими, и в тот же миг я понял, что это не человек.

Люди не смотрят так — равнодушно и цепко, безразлично и оценивающе одновременно, словно я был не живым существом, а товаром, разложенным на прилавке. Он будто потрошил меня глазами, вытаскивая наружу все, что во мне было человеческого, что отличало меня от простого мешка с костями и мясом, препарируя это и взвешивая, чтобы потом сравнить с какой-то правильной для него нормой и вынести вердикт. Само мое право на существование словно зависело от того, соответствую ли я этой норме. А что если нет?..

Острый взгляд, как наточенный скальпель, все глубже пробирался в голову, делая вскрытие моих мыслей, поступков, мотивов, да и всей души в целом. Я не чувствовал боли, никакого физического дискомфорта, однако сердце будто стиснули в кулаке, а потом выпустили, дав ему биться вновь.

— Это не насмешка, — наконец серьезно произнес он. — Пропусти их.

Губы Алины сжались в тонкую нить, но возразить она не решилась. Печать взметнулась в воздух и с силой опустилась на тонкое запястье ее сестры, словно собираясь оставить там не красное сердечко, а уродливый синяк.

— Поосторожнее можно? — поморщилась Майя, однако ее голос звучал довольно. — Мы все-таки на праздник пришли!

Вместо ответа, кривясь от каждого прикосновения, Алина осторожно поправила перчатку. Стараясь причинить боль сестре, она сделала больно и себе, ударив слишком сильно для обожженных пальцев. Став осмотрительнее, меня она уже не ударила печатью, а вжала в кожу так, будто клеймила каленым железом. Через секунду и на моем запястье запылало ярко-красное сердце.

— Проходите, — не глядя на нас, отчеканила Алина, — не задерживайте очередь!

Взявшись за руки так, что сердца на наших запястьях соприкоснулись, мы с Майей прошли в зал — навстречу царящему там оживлению и летающей музыке.

— А кто это был? — спросил я, стоило праздничному полумраку нас окружить.