Секса будет много. Тома 1 и 2

— Пойдем, что-то покажу…

Немного заинтригованный, я отошел вместе с ней. Встав к группе спиной, Яна потянулась к вороту своей блузки и знакомыми быстрыми движениями начала расстегивать пуговицы. Она что, хочет показать грудь, чтобы меня подбодрить? Не поможет. Вот если бы Саша прислала свою или хотя бы пару слов… Расстегнув пару верхних пуговиц, Янины пальцы нащупали под тканью золотую цепочку и, потянув ее, ловко вытащили наружу висящий на ней круглый кулон — совсем небольшой, размером с подушечку пальца. Уличный свет игриво отразился на потертой золотой поверхности, которая мучительно напоминала мой оставленный дома медальон.

— Смотри, — Яна перешла на полушепот, — что она мне дала…

«Она» было произнесено с таким восхищенным придыханием, что можно было даже не спрашивать, кто эта она.

— Сказала, что если будут какие-то проблемы, то она мне поможет. Так что, — Яна бережно убрала медальон обратно под блузку, — я тоже теперь не одна…

Не давая все это обдумать, за спиной громко хлопнула дверь.

— Все по местам! — прогрохотала каблуками Алина.

— Что это со святошей? — хмыкнула Яна, застегивая блузку. — Недотрах?

Похоже, она всем ставила один и тот же диагноз.

— У окна, вам требуется отдельное приглашение?

Фыркнув, Яна направилась за свою парту, а я снова сел рядом с Даней. Вся группа притихла, растерянно глядя на нашего куратора. Во второй день Форума доброты и нравственности Алина была безумно злой — какой ее тут вообще еще не видели.

— Где ваша староста? — спросила она, пробежавшись строгим взглядом по рядам.

Молчание в кабинете стало еще гуще. Я уже в который раз уперся глазами в пустую парту. Сам бы хотел знать, где она.

— Она должна была читать речь, — отчеканила Алина. — Про моральный выбор и ответственность, которую она всем продемонстрировала, не придя сюда! — в голосе послышались первые раскаты грядущей грозы. — И кто будет это читать вместо нее?

Словно выискивая жертву, ее взгляд сурово побежал по аудитории, и, пытаясь с ним не встречаться, головы торопливо опускались одна за другой. Тишина уже насквозь пропитала воздух — любой звук мог привлечь внимание, а лишнее внимание могло сделать крайним. Никто не хотел быть козлом отпущения, а других активистов, кроме Саши, в нашей группе не было.

— Так может Паша? — вдруг пробормотал кто-то с другого конца кабинета.

Я нахмурился. С каких это пор я стал заместителем старосты? Или то, что я с ней трахаюсь, накладывает на меня дополнительные обязанности? По мнению группы, которая мыла нам кости все утро, видимо, да.

— А что Паша может сказать про моральный выбор и ответственность? — холодно бросила Алина, обводя глазами понуро опустившую головы толпу. — Ладно, сама прочитаю. Но вы все меня разочаровали!

Отвернувшись, она стремительно направилась к двери, будто не желая оставаться с нами и лишней секунды.

— Начало через десять минут, — отчеканила она у самого порога. — В большой аудитории. Не смейте опаздывать, — ее взгляд ткнулся мне прямо в лоб. — Я вас предупредила!