Огромная поточная аудитория была набита под завязку — так, что приходилось тесниться, чтобы всем хватило места. Однако заявленное событие, на мой взгляд, ничем не оправдывало такой ажиотаж. Сегодня здесь проходило что-то типа конференции, посвященной этому дурацкому форуму. Студенты-активисты, аспиранты, преподаватели и приглашенные лекторы словно соревновались между собой, вываливая на слушателей солянку из душеспасительной чуши.
Кто тут имеет отношение к раю, можно было понять без особых усилий — они легко выделялись из череды ораторов, основательнее, целенаправленнее и профессиональнее других промывая аудитории мозг. Но даже они не старались так, как Алина, поднявшаяся вместо Саши за кафедру и теперь блиставшая красотой и красноречием перед огромным залом. Даже ее светлые волосы сверкали издалека как нимб.
— Каждый день перед нами встает выбор, — голос, завораживая, летал над рядами парт, — поддаться своим желаниям, часто низким и порочным, или остаться чистыми перед окружающими людьми…
С каждой фразой она все больше распалялась. Обтянутая строгой блузкой грудь высоко поднималась на вдохе, руки в черных кружевных перчатках изящно взлетали в воздух, а лицо казалось удивительно живым и отзывчивым, каким не бывало на лекциях. Эта речь явно заводила ее посильнее, чем эконом теория.
— Этот выбор зависит только от нас! От нашей собственной ответственности и от того, насколько она сильнее наших грязных желаний…
Ее блузка как всегда была застегнута наглухо, но чем неприступнее она казалась, тем сексуальнее смотрелась, растягиваясь на сочных упругих полушариях от каждого громкого пафосного слова. Большинство парней вокруг с открытыми в восхищении ртами пялились на нее, вовсю поглощенные порочными желаниями, о которых Алина так горячо говорила. От их внимания она, по-моему, заводилась еще больше.
— Желаниям легко поддаться — более того, приятно! Всегда найдется тот, кто этим воспользуется! Кто, прикрываясь сладкими словами, попытается вас совратить…
Перчатки экстатически прижались к груди, отлично подчеркнув ее форму. Не знал бы, какая она обычно холодная, подумал бы, что у нее и правда недотрах. Интересно, на райской службе не трахаются только ангелы или их фамильяры тоже?
— Но за это рано или поздно придет расплата… Будет стыдно и больно! Будет отвращение к самим себе… Вот что будет, если бездумно поддаваться желаниям…
Раскрашенное сыпью запястье начало адски зудеть. Не выдержав, я провел по нему пальцами — и мой жест, не сговариваясь, повторила треть аудитории. Определено, рай сэкономил на печатях, либо это какая-то странная эпидемия.
— Что за ерунда! Чешется все утро… — будто озвучивая мои мысли, девчонка из параллельной группы, сидящая сейчас за партой передо мной, пожаловалась подруге. — А у парня моего все нормально…
Присмотревшись, я заметил у нее на запястье ярко-красную болячку, точно так же, как и у меня, напоминающую уродливую расплывшуюся «А».
— Ну, — хмыкнула ее подружка, — а у того красавчика, с которым ты вчера трахалась, тоже все нормально?
Перестав тереть кожу, первая вздрогнула и смущенно уставилась на нее.
— Вот же ты шлюха! — довольно протянула вторая. — А ничего не рассказывала…
— Да там просто… Такой парень… И момент такой… Думаешь, — упавшим голосом спросила первая, придвинувшись чуть ближе, — от него заразилась?
Ее подружка снова хмыкнула и заговорщически зашептала:
— В общем, тут такое дело. Считай, городская легенда… У знакомой моей сестры было то же самое…
Ага, по ходу все такие истории начинаются одинаково и происходят только у знакомых знакомых.
— Говорят, если трахнешься после Белого бала не со своей парой, то сердечки, которые там ставили, превращаются в алую букву позора, прямо как в книге…
ebooksa