Счастье обыкновенного говорящего кота Мяуна

22
18
20
22
24
26
28
30

– Я? Абсолютно ничего! Мне вполне удобно и хорошо. Да и что ты можешь-то? Это же тебе не ослабевшего и голодного бездомного кота гонять от нечего делать! И ведь ты не с одним мной так забавлялась! И это не то, что смыться от хозяина, на поиски развлечений и приключений на куцый хвост, и пусть он там от ужаса помирает и носится по всем окрестностям с воплями о своей ненаглядной Матильдочке, а дома, ко всему прочему, ещё и сын твой рыдает!

Услышав о сыне, Матильда яростно забилась, попыталась вырваться, но не тут-то было! Кот не позволил ей даже шевельнуться!

– Что? Кузеньку припомнила? А что тебе до того Кузеньки? Он в ужасе скулит, а мамашка-кукушка охотится! Развлечения у неё такие. Ну-ну… Вот и я на тебя поохотился! И поймал! Ну, и что ты теперь можешь? Нравится тебе так?

Матильда примолкла и молчала долго. Мяун даже немного встревожился и стал приглядываться, а она вообще дышит? Да, тойка дышала, с трудом, конечно.

– Отпусти! – наконец произнесла она. Смирение перед обстоятельствами для любой приличной и порядочной тойки вещь очень и очень трудная. А с другой стороны, куда деваться-то?

– Не слышу волшебное слово и извинения за предыдущее хамство! И да, ещё обещание относиться с уважением! – фыркнул Мяун. Он был совершенно уверен, что истериков и истеричек следует лечить, пока не поздно! Не, поразвлечься можно, почему же нет… Но вот этакое поведение, да ещё наплевательство на своих же, Мяуна страшно раздражало.

Матильда от унижения попытался зарычать, заёрзала, но, это только лишало её остатков драгоценного воздуха. И она, осознав, что кот совершенно серьёзен, и настроен идти до конца, наконец, выговорила:

– Отпусти пожалуйста. И… Ииизвини.

– А остальное? – Мяун тряхнул головой.

– Я тебя больше не трону! – проскрипела Матильда.

– Никого из кошек, котов и котят! – потребовал Мяун. – И хозяина так бросать не будешь! А то мне его и Кузьму просто жалко! Надо же до такого довести приличного человека! – он повел ухом, прислушался и как по заказу ветер донёс до него отдаленные и хриплые завывания Тимура.

– Вот! Слышишь? Ну? Прислушайся! Я же тебе не на ухо сел!

– Слллышууу! – Матильда на самом-то деле хозяина не любила. Хозяина она обожала! Про Кузеньку и говорить не приходилось. Даже мастифа собственного любила, хотя и могла в его пасти поместиться полностью и целиком, и это её оскорбляло! Но, вот такая у неё терьерская увлекающаяся натура, что с этим поделать? – Отпусти, не буду кошек гонять! Уй, ладно, ладно, я поняла! И котов и котят! Ну, а крыс-то можно? И этих, которые в Кузеньку пальцами тыкают?

– Этих? Можно! А за крыс я вообще не в ответе! – Мяун элегантно сошел с Матильдиного организма, не отказав себе в удовольствии пройти всеми четырьмя лапами по её голове! Сойдя, устроился рядом и благожелательно рассматривал тойку, пытающуюся осознать, что она цела и даже не совсем плоская! Самое большое впечатление на Матильду произвело именно то, что он не побежал, не удалился, а спокойно её ждал. – Ну, пойдём? – Мяун кивнул головой на кусты. – Тут ближе и там моя хозяйка. Такой собаке как ты, лучше одной не ходить!

– Это почему ещё? – возмутилась Кузькина мать. Она-то себя считала собакой серьёзной и солидной. Почти как мастиф!

– И ты ещё спрашиваешь? С твоим-то обаянием, это просто опасно. Или затискают, или схватят и уволокут!

– Да я их, да я им… – зарычала Матильда, впрочем, про обаяние она расслышала отлично и была польщена.

– А если в клетку? – Мяун слыхал, как тоев держат не очень-то хорошие люди, которые деньги получают, продавая щенков, и плевать им на всё остальное, а особенно на собак.

Матильда тоже про это внезапно вспомнила и задрожала. – А, а ты думаешь, что тут такие могут быть? – она нервно оглянулась.

– Да. Могут. И стоит ли рисковать? Может, всё-таки пойдём?