Алеф

— Глеб Луцин.

Лемарский снова извлекает из кармана блокнот, чтобы сделать в нём запись. Почему бы ему не заносить данные в терминал при помощи голосового ввода? Должно быть, и впрямь копирует какого-нибудь сыщика из старого фильма. Такие любители винтажа в виртуальности встречаются сплошь и рядом.

— До свидания, — говорит Лемарский, выходя на крыльцо.

— Всего доброго, — отвечаю я, закрывая дверь.

Чтоб вирус сожрал твоё сердце!

Глава 17

Небо похоже на лист серого картона, покрытого водяными разводами. Солнце опустилось достаточно низко, чтобы превратить деревья в чёрные силуэты, похожие на вырезанные из фанеры театральные декорации.

Белый самолёт с логотипом нашей фирмы катится по взлётной полосе, похожий на жирного взъерошенного баклана, которому к лапам прикрутили ролики.

— Ты когда-нибудь думал о том, что такое загробная жизнь? — спрашивает Глеб, выпуская в красное небо тонкую струйку табачного дыма.

— Ну, не то, чтобы думал, — отвечаю я. — В принципе, здесь особо размышлять не о чем.

— Почему? — удивляется Глеб.

— А всё просто: умирая, человек исчезает из мира. Навсегда.

— В ад и рай не веришь, значит?

— Если б верил, разве торговал бы мертвецами? Думаешь, я хочу вечно гореть в огне?

— Собственно, меня загробная жизнь тоже мало волнует.

— А в чём тогда дело?

— В догробной.

— Как?

— Ты не ослышался.

— Что, тебе тоже кажется, что ты живёшь не так, как следовало бы? Упустил что-то?