Шаги вдруг послышались впереди. Яна не бегала кругами, продвигалась только вперед, как маг смог оказаться перед ней? На мгновение Яна остановилась, огляделась, решая, куда бежать, и этого мгновения магу хватило, чтобы приблизиться на опасное расстояние. Яна успела только вскинуть руку с зажатым в ней пистолетом, когда маг отозвался голосом Никиты:
– Это я!
Палец соскочил со спускового крючка за секунду до того, как Яна нажала бы на него. Не обращая внимания больше ни на что, она бросилась вперед и очутилась в объятиях Никиты. Таких крепких, спасительных, что усталость разом навалилась на нее, и Яна едва не упала. Никита удержал, еще сильнее прижал к себе, но тут же отстранил, чтобы заглянуть в лицо, убедиться, что она не ранена.
– Он здесь, – прошептала Яна, не тратя времени на опасные сейчас посторонние мелочи. – У него ружье, и он знает, как меня найти.
Никита понял все без лишних слов.
– Бежим!
Схватил ее за руку и потянул в сторону. Наверняка он лучше знал, как выйти к деревне, поэтому Яна доверилась ему полностью. Ее задачей оставалось прислушиваться к происходящему вокруг и не потерять пистолет. Она знала, что Никита не любит оружие, потому пистолет оставила себе. Видела в его руках фонарь и молилась только о том, чтобы Никита не вздумал включать его. Маг наверняка издалека увидит свет.
Яна не поняла, что произошло дальше. Только что они бежали вместе, Никита чуть быстрее, тянул ее за собой, и вот тишину разорвал крик, его рука выскользнула из ее ладони, исчезла, как мираж. В первое мгновение Яна испугалась, что он на самом деле был иллюзией, что ее воспаленное, перепуганное насмерть сознание создало его, чтобы хоть в чем-то найти спасение, но уже в следующую секунду она остановила себя. Никита не был миражом, он был настоящим.
Обернувшись, Яна увидела, что он лежит на земле, и не сразу поняла почему. Она не слышала выстрела, значит, дело не в маге.
– Ник!
Яна вернулась обратно, упала возле него, ноги внезапно отказались слушаться. И почти сразу она увидела, что левую ногу Никиты сжимают огромные железные челюсти, а светлые джинсы стремительно темнеют от крови. Только тогда она поняла, что крик принадлежал ему.
– Капкан, – прошипел Никита, приподнимаясь на локтях и тоже глядя на свою ногу.
– Я сейчас, сейчас.
Яна подползла к капкану, внутренне сжимаясь от его размеров. Рискнула включить фонарь на пару секунд, чтобы рассмотреть лучше. Капкан был огромным, уже поржавевшим, должно быть, лежал тут очень давно. Оранжево-коричневые зубцы глубоко вошли в плоть Никиты, кровь мощным потоком хлестала наружу. От страха Яна никак не могла понять, какого она цвета, порваны лишь вены или же артерии тоже. Если так, то у Никиты мало времени. Яна ухватилась руками за железные челюсти, попыталась разжать, но не сдвинула ни на миллиметр. Только Никита зашипел сильнее через плотно сжатые зубы.
– Не сможешь, – тяжело дыша, сказал он. – Это медвежий капкан, его вдвоем разжимают с трудом.
Яна не собиралась сдаваться. Тянула и тянула железные челюсти, не замечая, как по щекам текут слезы отчаяния. И только стон Никиты ее остановил. Она не помогает ему, лишь делает больнее.
– Беги, – велел Никита. – Беги отсюда. До дачи километра полтора, я задержу его.
Яна замотала головой.
– Я не оставлю тебя.
– Тогда у нас обоих нет шансов.