В отличие от Колотилова, Борис держался спокойно, будто не чувствовал за собой никакой вины.
– Да, присаживайтесь, – ответил я и дождался, пока собеседник займет свое место. Шибунов был чуть старше напарника, не обременен супругой, которую надо обязательно водить в театр, и в целом у меня никогда не было на него нареканий.
– Вопрос в следующем, Борис, – заговорил снова. – Меня интересует ваше дежурство три дня назад. Хочу знать, кто задержался в офисе, кто, может быть, вернулся, или появлялся кто-то чужой?
– Да ничего необычного, Павел Константинович, – ответил он, пожимая плечами. – Все разошлись около шести, как всегда. Вы одним из последних уходили вместе с Татьяной Александровной.
Точно, в тот вечер мы с Таней уехали домой в начале седьмого, чтобы продолжить работу там. Но неужели никто не уехал позднее нас? Быть того не может. Шибунов смотрел на меня, я – на него. Дуэль взглядов, в которой мог быть только один победитель. И Шибунов отвернулся первым.
– Я жду, – напомнил ему. – Кто уезжал после нас с Татьяной Александровной?
– Никто, – отчеканил охранник.
– Вы уверены?
– Да.
– Ложь! – я ударил рукой по столу, и Шибунов растерянно моргнул. – Сколько тебе заплатили? Кто? Или отвечаешь, или я вызываю полицию, и пусть тебя допрашивают они.
– А при чем здесь полиция?
– При том, что был похищен важный документ, в твое дежурство, и если мы вместе тихо не находим преступника, значит, ты соучастник. Ты сядешь, Шибунов.
– Я ничего не делал, – нахмурился тот.
– Вот именно, ничего. А должен был выполнять свою работу. Раз ты допустил халатность, значит, имеешь в этом особый интерес. Сколько тебе заплатили? Что пообещали?
Шибунов молчал и таращился на меня.
– Хорошо, значит, полиция. – Я взял телефон и набрал номер. Не полиции, Тани, но уловка сработала. Шибунов вздрогнул всем телом.
– Не надо, Павел Константинович. Я скажу.
Я отложил телефон и уставился на охранника. Разгадка была близко.
– Так кто оставался в офисе тем вечером? – спросил уже спокойно.
– Никто.