— Да.
— А где?
— Это же очевидно — постарается высадиться в столице или ее окрестностях. Он ведь тут уничтожил береговые батареи и большую часть сил ПВО.
— Если вы обратили внимание — он это сделал меньше чем за час. Что мешает ему проломить также защиту на любом другом участке?
— Целесообразность.
— То есть, высаживать десант и сразу вступать в бой увязая в тяжелых уличных боях — это целесообразно. А расчистить небольшой участок побережья и высадиться там — нет? У него ведь масса легких десантных средств, которым порты не нужны. Они прямо на пляж смогут высадить войска.
— Но… хм… да, пожалуй.
— Если вы все также настаиваете на том, что русские высадятся у столицы, то мне понадобится ваш приказ о переброске английских солдат с Карельского перешейка. Ведь там, очевидно, наступления не будет.
— Отчего же?
— Как же? Я же уже сказал, что там же не сосредоточено большого количества войск.
— По данным нашей разведки. Но там совсем рядом Санкт-Петербург, в котором довольно легко спрятать и корпус, и два. Это большой город.
— И как нам оборонять столицу? Снимать войска Маннергейма?
— Поднимать народное ополчение.
— Снова?
— Снова. Вы же хотите не проиграть в этой войне?
Президент скривился. Потом выдавил из себя улыбку. И вежливо попрощавшись, удалился.
— Он нам не верит, — заметил помощник командующего.
— Он хочет жить. А пойдет против нас — и все. Конец ему.
— Он может перебежать к Маннергейму.
— И что ему это даст? Сдастся советам? Да и черт с ним. — усмехнулся командующий. — У нас хватает сторонников в правительстве. И мы найдем того, кто поднимет флаг борьбы Финляндии до конца.