– А мне нет, – сказал я, – давай, Хаймович, проясняй ситуацию. Откуда лес взялся? И куда теперь идти, и что делать?
– Извечные вопросы русской интеллигенции: что делать и кто виноват? – задумчиво ответил дед, пряча глаза. – Вот и выходит, что во всем виноваты евреи.
– Дед, ты свою вину на каких-то евреев не списывай! – оборвал его самобичевание Федор. – Сам завел нас черт знает куда!
– Водил Моисей свой народ сорок лет, пока не привел в Землю обетованную…
Я психанул, зная, что, раз дед впал в состояние прострации, надо срочно его из этого состояния выводить.
– Ты чего городишь! Нам сорок лет с тобой мыкаться терпения не хватит! Тебя вон Косой или женщины порешат!
– Тут такое дело, – промямлил наконец Моисей Хаймович. – Раз тут лес стоит, которого не было, значит, мы попали в то время, когда дачного поселка тут еще не было. Либо в то время, когда от него ничего не осталось. Мы либо далеко в прошлом, либо в будущем.
– А по-моему, мы в глубокой заднице! – заорал Косой. – Ты только посмотри! Лес и спереди, и сзади! И никаких дорог! Домов тоже нет, через мост перешли утром, а тут темнеет. Ночевать под сосной предлагаешь?
– Это дело, – опомнился старый, – хорошо, что у нас тесаки имеются. Надо лапок еловых нарубить да шалаш сделать.
Федор вместо ответа зло развернулся и, вытащив из-за пояса тесак, пошагал к ближайшей елке. Надо ли говорить, что срубил он ее всю, искромсал просто. Мы бросились помогать. Не скажу, что тесак с локоть длиной такое уж удобное орудие для рубки веток. Ковали мы их с дедом, прежде всего, чтобы от собак и торков отмахиваться. Но все лучше, чем ничего. Я стал рубить ветки неподалеку от Федора. Таким злым я его давно не видел и всерьез опасался, как бы он на деда в горячке не бросился. Но все-таки работа успокаивает.
Пока мы рубили ветки, Роза их таскала и укладывала. Сережка с дедом сооружали гнездо для ночлега, связывая из веток шалаш. Надо же, и веревка пригодилась. Дед как в воду глядел. Я присмотрелся к сооружению, оно здорово смахивало на крышу дома, почти полностью ушедшего в землю. Ночевать, одним словом, будем на чердаке. Лишь бы дождь не пошел. К ночи тучи над головой обычно тяжелели и могли пролиться на землю, не дожидаясь рассвета. Как мы в шалаше переживем дождь, меня тревожило. Тревожила и неопределенность нынешнего положения. Что будет завтра и вообще?
Меж тем женщины развели костер и уже оживленно переговаривались, что-то стряпая на огне. Запах горячей тушенки донесся до нас с Федором, в животе заурчало, и слюни потекли рекой. Я судорожно сглотнул.
– Пойдем?
– Не хочу.
– Да не переживай ты, выживем. Еще и не в таких переделках бывали.
– Толстый, ты кому говоришь? Если б мы вдвоем попали, одно дело, а тут ребенок. Зима на дворе! – в сердцах бросил Федор.
– Ничего-ничего, – похлопал я Федю по плечу и потащил к костру.
– Это когда-нибудь прекратится? А? – спросил Лис у неба. – Сеет и сеет целый день. Мокрый насквозь.
– А что ты хотел – осень.
Руслан в лопнувшей и кое-как сшитой одежде выглядел печально. По тугому хвосту волос на затылке стекала вода. Стекала она и по лбу, пробиваясь через брови. Капли застили глаза. Руслан утирал лоб рукавом, но помогало это мало, дождь все усиливался.
ebooksa