— Ну что ж, на сегодня пока все.
Я вызвал конвой. Распорядился увести Леонида. Когда его выводили, он, будто опомнившись, запричитал:
— Я ни в чем не виноват! Здесь какая-то ошибка! Зачем в тюрьму! Я не хочу в тюрьму!
После его ухода девчонка перестала отвечать на мои вопросы. Не потому, что не хотела отвечать, она их просто не слышала. Когда же, наконец, до нее дошло, что я отпускаю ее домой, закричала в страхе:
— Я не хочу домой! Не хочу я домой! Лучше арестуйте меня с ним вместе!
— Покажите ваши вены на руках, — сказал я, внимательно на нее глядя.
— Нет! Нет! — истерически закричала она. — Только не это! Вам все известно. Он вам все рассказал. Зачем же он так!
— Мы вынуждены вас отправить на медицинское обследование. Что ж, видимо, придется вас лечить принудительно.
— Нет, нет! Только не это. Только не под стражей! Я… я завтра сама приду. Клянусь. Клянусь вам.
— Я вам верю. Вот направление.
— Боже мой, какой позор! — забилась она в глухих рыданиях. Потом резко встала и выбежала из комнаты
— Возьмите пропуск! — крикнул я ей вдогонку.
Едва ушла девчонка, позвонил Папсуй:
— А знаешь, проверка показала, нет сведений о том, что Красиков был ранее судим. Да и редакцию молодежной газеты мы запросили. Он там на хорошем счету. Надо парня отпускать. Нет у нас оснований держать его в следственном изоляторе Вот какая история, понимаешь! Не мешает допросить Сюню.
— Что это даст? Сюня, когда встретил его сержант Козырев, выходил из переполненного народом универмага. Мог ли он у всех на глазах, средь бела дня вынуть ключ из ящика, беспрепятственно открыть сейф, выгрузить оттуда драгоценности? И как он мог знать, что ключ от сейфа Петриченко забыла в открытом ящике? Да и к тому же ограбление произошло ночью Чушь! Абсурд!
— А все-таки допросить его надо.
В конце рабочего дня раздался телефонный звонок из отделения милиции того района, где жила девчонка. Звонил лейтенант Кругликов, молодой разбитной парень с карими, выпуклыми, блестящими, как майские жуки, глазами, все время весело бегающими в разные стороны:
— Эта девчонка, которую ты вызывал сегодня на допрос, покончила с собой, — сказал он. — Вот какое дело. Как бы у тебя не было неприятностей. Ведь покончила она с собой сразу после допроса. Да, она оставила вашему Папсую письмо. Мы его переслали к вам, в уголовный розыск.
Самоубийство девчонки потрясло Папсуя.
— Довели! Доконали! Они ее так запугали, понимашь, что она покончила с собой. Может быть, в состоянии наркотического дурмана. Надо кончать с этим кодлом. А мы никак не можем выйти на них. Может быть, в письме она откровенно во всем признается. Теперь-то она может их не бояться! Не спасли мы девчонку. Не сберегли!
ebooksa