Колльберг пришел на Кунгсхольмсгатан около четырех часов после обеда. На волосах и на бровях у него намерзли кусочки льда. Он с умным видом бросил на стол пачку газет.
— Если б мы имели столько информаторов, сколько писак, убийца давно был бы пойман, — сказал он.
В главном штабе следственной группы появился новый человек. Прибыла треть обещанного усиления, Монссон из Мальме.
Монссон был почти такого же роста, как Гюнвальд Ларссон, но не такой грозный на вид. Он целую ночь ехал из Сконе на своей машине. И не потому, что хотел получить мизерное возмещение по сорок шесть эре за километр, — просто вполне справедливо считал, что хорошо будет иметь под рукой машину с номером другого города.
Теперь он стоял около окна, смотрел на улицу и жевал зубочистку.
— Нет ли какой работы для меня? — спросил он.
— Есть. Мы нескольких человек не успели допросить.
Вот, например, госпожа Эстер Чельстрём. Вдова одного из убитых.
— Ремесленника Юхана Чельстрёма?
— Точно. Карлбергсвеген, восемьдесят девять.
— А где Карлбергсвеген?
— Вон там висит карта, — устало сказал Колльберг.
Монссон бросил изгрызенную зубочистку в пепельницу Меландера, какое-то время изучал карту, потом надел пальто и вышел.
Что бы там ни писали газеты, а Великий Детектив Общественность неутомимо действовала всю вторую половину дня.
Сотни людей звонили в полицию или приходили сами, чтобы заявить, что они, наверное, ехали тем самым автобусом, в котором произошло убийство.
Всю эту информацию работники следственной группы должны были просеять сквозь свое сито, и только в одном случае выяснилось, что их труд был не напрасен.
Один мужчина, который сел в двухэтажный автобус на остановке Юргордсбру где-то в десять вечера в понедельник, готов был присягнуть, что видел Стенстрёма. Он сказал это по телефону и попал на Меландера, который сразу же вызвал его.
Мужчине было лет пятьдесят. Он держался очень уверенно.
— Итак, вы видели помощника следователя Стенстрёма?
— Да.