Юра с тоской смотрел на мокрую стену за окном.
Внизу под навесом сидели девочки, чистили картошку, бросали в большую кастрюлю. Дождь развеселил их и отвлек от дела.
— Какой сильнющий дождина! — с восторгом воскликнула черноволосая, непоседливая девочка лет пятнадцати, с лукавыми глазами. — Смотрите, какая лужа! А пузырьки как прыгают!
— А я боюсь дождя, — сказала другая девочка в пестрой косыночке. — Меня один раз в поле застал дождь с грозой, я чуть не умерла.
— Подумаешь, трусиха! — ответила первая.
— А ты храбрая? Сама боишься.
Девочки засмеялись и обступили черноволосую.
— Боишься, Наташка? Слабо?
Наташа порывистым движением сбросила с ног башмаки и выскочила из-под навеса на дождь. Запрыгала по теплой луже, подставила лицо летнему ливню, весело закричала:
— Кр-расота, девочки! Чудо! Дождик, дождик, припусти, мы поедем под кусты!
Она с удовольствием подставляла дождю свое красивое возбужденное почти детское лицо, острые плечи, вытянутые руки и, подпрыгивая в луже, вся моментально промокшая, весело смеялась и выкрикивала слова детской песенки.
Подставляя лицо дождю, она взглянула на окно и увидала там лицо Юры. Их взгляды встретились. Она крикнула ему:
— Иди сюда! Не бойся, иди!
Юра смутился и отошел от окна.
Людмила Васильевна стояла на сцене в клубе и смотрела, как воспитатель разучивал с хором песню. В переднем ряду стояли девочки, сзади — мальчики, а воспитатель дирижировал.
В клуб вошел Григорий Романович с потертым портфелем. Остановился в пустом зале, слушал песню. Когда кончилась песня, Людмила Васильевна увидала Григория Романовича.
— Перерыв на пятнадцать минут, — сказала воспитателю Людмила Васильевна и пошла в зал к Григорию Романовичу.
— Есть новости? — спросила Людмила Васильевна.
— Есть, да еще какие!
— Пойдемте в комнату.