Супернова

– Сначала в Штабе, когда я был еще в карантине, и смотрел, как Кошмар сражается с Отмороженной и другими. Она показалась мне такой знакомой, как будто я снова смотрел испытание. В какой-то момент Кошмар вскинула голову и посмотрела прямо на меня, и я мог бы поклясться… но тогда я отогнал эту мысль, потому что, сам понимаешь. Это же Нова.

– Это же Нова, – буркнул себе под нос Адриан. Карандаш скользил по бумаге, придавая объем каменным стенам. Адриан поборол искушение нарисовать узкие бойницы в стене башни, как в настоящем средневековом замке. Нет. Он хотел, чтобы эта стена была непроницаемой. Никаких слабых мест. Никакого способа проникнуть внутрь.

– Но потом, когда я проснулся и стал все вспоминать, думаю, я начал догадываться. Я все никак не мог понять, почему Кошмар меня защитила. Единственное, что имело бы смысл… ну, если бы мы с ней были знакомы. А Нова – была единственной, кто…

Он замолчал, и Адриан поднял взгляд. Скривив рот, Макс размышлял о вине Новы, о тайне Кошмар. Потом, тряхнув головой, он протянул свободную руку за картонной пачкой шоколадного молока, которая осталась от ужина. Он сделал большой глоток через короткую красную соломинку и, вернув коробочку на поднос, откинул голову на подушку.

– Они же не убьют ее на самом деле, правда?

Поморщившись, Адриан снова сосредоточился на рисунке.

– Не знаю. Может быть. Она ни за что не признается. И не сообщит нам никакой информации. А Совет уверен, что казнь покажет всем, что мы сильнее Анархистов. То, что Ас Анархия оказался жив и прятался все эти годы, сильно напугало людей. Теперь все с тревогой думают, может, на воле остались еще злодеи, которые только и ждут своего часа, готовя тем временем нового Аса Анархию. Мы должны продемонстрировать силу и уверенность, показать всем, что будем беспощадны к преступникам. По крайней мере, так говорит Совет.

– Я их, пожалуй, понимаю, – неуверенно сказал Макс, – но… это же Нова.

– Нет, Макс. Это Кошмар, – вздохнул Адриан.

Макс нахмурился.

– Как, по-твоему, Дженисса собирается это сделать? – шепотом спросил он.

Адриан вздрогнул всем телом. Этот вопрос маячил где-то на периферии его сознания с тех самых пор, как Дженисса Кларк вызвалась быть палачом Кошмар. Перед глазами у него стояло то, как Отмороженная с командой пытали в доках злодейку Акацию. Пытали в буквальном смысле. Ему не хотелось думать, что Совет может допустить нечто подобное, тем более на глазах у всего мира, но… В голове не укладывалось, что высшая мера окажется правдой, особенно без суда, тем более с кем-то вроде Джениссы в роли исполнителя.

Он вообще больше не знал, во что ему верить.

– Не знаю, – медленно ответил он, наконец. – Но вряд ли она на это вызвалась, чтобы продемонстрировать свое милосердие.

Между ними повисло молчание, нарушаемое только скрипом карандаша.

Через некоторое время Макс начал щипать виноград, ягоду за ягодой. Невидящим взглядом он смотрел в стену и жевал как робот. Когда поднос опустел, и его пальцы нащупали лишь сухую веточку, он принялся гладить пальцем Турбо по спинке. В ответ динозаврик жалобно пискнул сквозь сон.

– А что ты рисуешь?

– Так, идея для новой татуировки, – Адриан повернул блокнот и показал рисунок. Макс с минуту изучал его, но никак не прокомментировал. Зато в его глазах неожиданно заплясали искорки.

– Кстати, только что вспомнил. У меня тоже есть идея татушки для тебя. Можно мне твой маркер?

Вынув из кармана маркер, Адриан протянул его Максу. Тот на мгновение замер с маркером в правой руке и динозавром в левой. А потом аккуратно положил Турбо вместе с гнездом себе на колени. Динозаврик проснулся и запищал, пытаясь вонзить крошечные коготки Максу в пальцы.