Мы проходим через ворота и по серой каменной дорожке заходим на кладбище. Идеальную тишину нарушает шум капель дождя, стучащих по нашему зонту, и стук каблуков туфель Эбби. Она крепко сжимает своей трясущейся рукой мою и ведет нас к Эштону.
Когда мы сворачиваем на тропинку, ведущую к возвышенности, я поднимаю Эбби на руки, отдав ей зонт, чтобы ей не пришлось проваливаться каблуками в траву. Она крепко обхватывает мою шею руками и не сводит с меня пристального взгляда, от которого по моему телу прокатывается приятная дрожь. Мне нравится чувствовать, что она чувствует ко мне то же, что и я к ней. Безусловную любовь, от которой покалывает каждую клеточку тела.
Делаю еще несколько шагов, и мои глаза различают в тусклом свете фонаря мужской силуэт. Подхожу ближе и резко замираю, опустив Эбби на ноги.
Мда, видок у Эштона просто ужасный. Он сидит, прислонившись к могильному камню, держа в руках пустую литровую бутылку «Лагавулина»113.
Эбби быстрым шагом подходит к нему и опускается на корточки. Ее длинное белое платье касается грязной земли, но ей наплевать. Она обхватывает ладонями лицо Эштона, слегка постукивая по щекам.
— Хэй, здоровяк, посмотри на меня.
— У меня галлюцинации. — Эштон поднимает голову и смотрит на нее.
— Ага, давай поднимайся, поедем домой. — Эбби закатывает глаза и шумно выдыхает.
— Как ты здесь оказалась?
— Меня привез Рид.
Эштон поворачивает свою голову и пристально смотрит на меня, а затем снова на сестру.
— Какого хрена? Когда вы успели пожениться?
Я, на хрен, в шоке.
Как вообще возможно выдавать такие внятные предложения, когда ты выпил целую бутылку виски?!
Вскидываю бровью, пытаясь понять, о чем он говорит. А потом до меня доходит: на мне черный смокинг, а не Эбби белое платье. Усмехаюсь и подхожу к ним, протянув Эбби зонтик.
— Я бы не женился на ней, не попросив твоего благословения, идиот. Давай вставай.
Эштон поднимается и едва не падает в сторону, но я вовремя успеваю подхватить его.
— Малышка, я не запомнил, где машина, — обращаюсь я к Эбби. — Так что иди вперед.
Моя девушка бросает на меня быстрый взгляд, в котором я успеваю различить благодарность, и ведет нас к выходу.
— Черт бы тебя побрал, Эштон. В следующий раз нажрись, пожалуйста, дома, чтобы мне не пришлось никуда тебя тащить.