На лбу у Розы выступила испарина. Ответственность за эту жизнь теперь была на ней.
Она посмотрела на Гордона, который устремил неподвижный взгляд на ее руку, державшую телефон. Значит, он тоже слышал это.
– Если ты еще хотя бы раз назовешь меня Куртом-Брианом, я отрублю ей голову прямо сейчас, понятно?
– Ладно, но как мне тебя называть?
Молчание подсказало, что на эту тему он не размышлял.
Роза ничего не стала говорить. Сейчас Маркус Якобсен был на пути к ним, поэтому она дала парню возможность подумать.
– Можешь называть меня Тосиро, – наконец произнес он.
Подошел Гордон.
– Привет, Тосиро, – сказал он.
– Это ты, фараон?
Гордон кивнул и ответил «да».
– Я так и думал, что ты самурай, – продолжил он.
Парень засмеялся:
– Почему? Потому что я использую самурайский меч? Ты, однако, смышленый.
– Может быть. Но больше потому, что ты называешь себя Тосиро. Разве это не японское имя? Разве самураи жили не в Японии? Разве у них не было самурайских мечей? Именно они пользовались ими, отсюда название.
Гордон кивнул Маркусу, показавшемуся на пороге.
– Я думаю, что ты имеешь в виду артиста Тосиро Мифуне, который играл самого известного в мире самурая в истории кино. Разве не так, Тосиро?
Парень захохотал. Слушать, как он хохочет, было невыносимо, поскольку рядом раздавались стоны его матери с призывом о помощи.
Гордон посмотрел на Розу, оба согласно кивнули. Можно открывать огонь, война объявлена.
– Мы хорошо знаем, что ты – самурай, Тосиро. Это видно по пучку светлых волос, который ты собрал у себя на голове, верно?