– Что ж, я действительно очень устала. Спасибо тебе.
Элла выдвинула ящик ночного столика. Ханна, откровенно говоря, уже начала терять терпение. Ну а теперь-то, что? Элла извлекла из ящика книгу в твердом переплете и вложила ее в руки Ханне.
– Hrafnkels saga Fresgoða.
Ханна с удивлением посмотрела на книгу: обложка цвета морской волны, золоченые буквы датского названия, изображение средневекового всадника на лошади, вставшей на дыбы. «Сага о Равнкеле Фрёйсгодесе». Она повертела ее в руках, ощупала. Элла начала писать в блокноте:
– Ты пишешь книгу об убийстве. В исландских сагах гаварится об убийствах, мести, чести. Лутчие в мире истории. Исползуй их.
Прочитав написанное, Ханна ощутила легкое раздражение. Ну разумеется! Пожилая дама пытается всучить ей готовые сюжеты, да еще из исландских саг. Как будто сама Ханна не в состоянии ничего придумать, как будто Элла в этом лучше нее разбирается. И почему, скажите на милость, Элле вздумалось писать в ее блокноте? Ведь это ее святая святых, ее сокровищница, проверенный и близкий друг. Ханна выхватила блокнот из морщинистых пальцев и, демонстративно повертев в воздухе сагу в богатом переплете, со снисходительной усмешкой заметила:
– Большое спасибо за плодотворную идею. Я непременно полистаю это на сон грядущий.
Поняв намек, Элла попятилась к двери. Она покосилась на блокнот, но поняла, что данное средство коммуникации отныне ей недоступно. Напоследок она изобразила на лице характерную улыбку, которая на всех языках мира означает одно: «скажи, если тебе что-то понадобится». Ханна улыбнулась в ответ: нет, ей ничего не нужно. И прежде всего подсказок относительно сюжета книги. За свою писательскую жизнь она успела усвоить, что почти у всех окружающих есть свои замечательные идеи по поводу сюжета, а многие даже пытались использовать ее для претворения этих идей в жизнь. Однако она вовсе не механизм для записи чужих идей. Вдохновение непременно посетит ее. Ханна закрыла за Эллой дверь и опустилась на кровать, чувствуя себя усталой настолько, что даже желанное красное вино пить расхотелось.
Ощущая всем телом некое беспокойство, Ханна лежала без сна на слишком мягкой, вызывающей раздражение кровати, и созерцала царящую за окном тьму. Побаливала спина – по-видимому, с ней начинаются проблемы. Распятие она сняла и положила в ящик ночного столика, а вот изображение Марии почему-то оставила. Может, нравилось сознавать, что кто-то на тебя смотрит? Она заворочалась, стараясь отодвинуться от углубления в матрасе. Так о чем же будет этот детектив? Она отправилась в Исландию без единой мысли на этот счет – вероятно, считала, что идеи появятся, стоит ей только приехать сюда. Но вот она уже прибыла на место и даже успела поселиться, а искры вдохновения как не было, так и нет. Что-то связанное с убийством. И с тем, кто его раскрывает. Так просто. Она снова заворочалась. Ох! Она лежит тут в этой ненормально мягкой постели и пытается что-то придумать. Между тем это неимоверно сложно, тем более что единственное, о чем она в состоянии сейчас думать, – это неоткупоренная бутылка вина, из которой ей так хочется извлечь пробку. А еще о боли в пояснице, да и во всей спине, – напоминание о том, что смерть бывает и мучительной. Она прислушалась – унылая пустота, тишина, вгрызающаяся в каждую клеточку тела.
В 2.34 она сдалась: встала с постели, порылась в чемодане, достала бутылку и предусмотрительно захваченный штопор и открыла вино. Сделав глоток прямо из горлышка, она присела к письменному столу и еще раз оглядела свою комнату. Кровать в нише, образованной скошенными стенами и потолком, рядом с ней ночной столик, возле окна – письменный стол. Кроме этого здесь был шкаф, еще один стул и небольшой комод. И ничего больше. Ханне комната нравилась, ей приятно было думать, как она будет здесь работать. Писать. Она провела ладонью по крышке письменного стола, взглянула в окно. Здесь она и напишет свой детектив. В объятиях иссиня-черной ночи.
7
Ханна пробудилась под шипенье жарящегося бекона и вдохнула запахи наступающего дня. Нехотя потянулась. Почувствовала отток крови от головы из-за того, что слишком резко сбросила ноги с кровати на пол, стремясь поскорее встретить свое первое утро в Исландии. Ей даже пришлось схватиться за спинку кровати, однако уже через мгновение туман в голове рассеялся и баланс тела восстановился. Когда зрение вновь обрело четкость, она бросила взгляд на стоящую на письменном столе бутылку вина. Пустая. Ханна завернула бутыль в полотенце и сунула в чемодан на самое дно, замаскировав образовавшийся ком ворохом одежды. Собственные действия озадачили ее – никогда прежде ей не приходилось прятать следы своего пристрастия к алкоголю. Снизу слышалось, как Элла насвистывает какую-то мелодию.
– Доброе утро.
Лестница заскрипела под весом ее тела. Ханна только что приняла душ и изо всех сил пыталась изображать утреннюю бодрость, от которой, однако, как она опасалась, могло не остаться ни следа к тому времени, как она спустится в кухню. Вид искренней радости гостеприимной хозяйки и огромного стола, уставленного разнообразными блюдами, притупил жало сидящего в душе Ханны циника. Может, накануне ей стоило вести себя с Эллой приветливее?
– Прекрасно пахнет! Что ты готовишь?
Задав вопрос, Ханна с любопытством посмотрела на стол. Множество блюд с едой были расставлены по всему кухонному столу. Ханна подумала, что, вероятно, этого угощения вполне хватило бы, чтобы накормить всех местных жителей, и испугалась, что сюда вот-вот явится комитет по торжественной встрече. Сразу же возникла головная боль – выпитое вчера давало о себе знать. Элла ловко перевернула лопаткой яйцо на сковородке, а второй рукой, улыбаясь, подтолкнула поближе к Ханне листок бумаги. Ханна посмотрела на него. Меню.
– Allt það besta[11].
Если Элла и была расстроена вчерашним ее отказом, то теперь она, по-видимому, обо всем забыла. Или же искусно делала вид, что забыла. Энергия в ней била ключом. Может, потому, что плохая компания все же лучше, чем одиночество.
– Что, ожидаются гости? Еды тут достаточно, чтобы накормить среднего размера лагерь беженцев.
Элла покачала головой и нацарапала на листке с меню:
ebooksa