— Тизан.
— Ти-зан, — задумчиво протянул он слоги, позволяя ушам привыкнуть к некогда знакомым звукам.
Дэниэль указала на стоящий в центре стола фарфоровый чайничек с такими же нежными цветками шиповника, как и на остальном сервизе. Герр Краус, видимо, хотел было одобрительно моргнуть, но вместо этого лишь совсем закрыл глаза. Тяжёлые морщинистые веки поднялись не сразу. Тут же за ними показались полные скорби, но всё ещё искрившиеся жизнью голубые глаза.
— Дэниэль, как прошло твоё собеседование?
— Всё как всегда. — Сделав глоток, она стала теребить длинную прядь волос, волной спадавшей с плеча. А затем и вовсе, не желая поддерживать беседу о неприятной теме, отвела взгляд, наблюдая за непогодой за окном.
Матово-чёрное небо превратило день в сумеречный вечер, извергая проливные потоки воды на остывшую землю, размывая аккуратно усаженные вдоль улицы клумбы с пламенеюще-оранжевыми цветами.
— Я говорил с Яковом, он может помочь, — осторожно начал герр Краус. — Есть место в библиотеке при его университете. Понимаю, ты хотела не этого, однако Германия не столь либеральна как Франция. Но… ты всё же поразмысли над моим предложением и сообщи, как только что-то надумаешь.
— Спасибо, — поблагодарила она и невесело улыбнулась.
На этом разговор и закончился. Не в силах совладать с болезненно ноющей спиной старик, схватившись за руку девушки и едва волоча ноги, кое-как дошёл до постели. И, тихо постанывая, улёгся на пушистое покрывало. Дэни, несмотря на его категоричные отказы, всё же пообещала зайти завтра.
20
Ещё одна суббота. Ещё один день, отличающийся от остальных только цифрами в календаре. Всё та же угрюмая, тоскливая комнатушка, лишённая красок жизни, но набитая воспоминаниями былых лет, что бесшумными фантомами блуждали по книжным полкам и скрипучим шкафам. И всеобъемлющая пустота.
Дэниэль лежала на кровати и пальцем вырисовывала незатейливые узоры на запотевшем от собственного дыхания окне. Дождь прекратился, а с ним, казалось, застыло и время. Тени сгущались и тускнели, значит, где-то там за громоздкими тучами солнце медленно тонуло за горизонтом. Фонари ещё не зажглись, а улица, окутанная чернильными потёмками, была зловеще безлюдна. Ни души. Ни света в соседних окнах. Даже деревья, в ожидании надвигающегося чего-то, перестали шелестеть едва трепещущими листьями.
На полу валялся раскрытый блокнот с несколькими словами, так и не ставшими законченным предложением.
«Последнюю пару дней моя жизнь…»
«…полна событий», — хотела было с горькой насмешкой закончить она, но слова «моя» и «жизнь» острым лезвием полоснули по сознанию, перерезав ту нить, что крепко сдерживала мысли в смиренном порядке. И воцарился хаос. Словно шарики для пинг-понга мысли разом посыпались из самых потаённых уголков подсознания. Прищёлкивая, стукаясь друг о друга, они неслись вперёд и рикошетом отлетали от непробиваемой стены реальности, путаясь, перемешиваясь и истязая разум. Дэниэль размышляла о жизни, о тех неудачах, с которыми ей доводилось столкнуться. Она пеняла на судьбу, ей, считала девушка, принадлежала её жизнь. Расписания, правила, запреты давно отняли у неё свободу воли и настоящее, заставляя жить в будущем, вынуждая прогнозировать возможные последствия любого шага. «Из меня бы мог получиться прекрасный аналитик», — мелькнуло в голове, прежде чем сон сморил её.
Однако он не принёс желаемого спокойствия. Несвязанные между собой образы бегущей кинолентой порождали сюрреалистические картины, отчего она, сминая одеяло, ворочалась на постели. За окном господствовала ночь. И сейчас из этой кромешной темноты на неё пристально таращилась голова фиолетового жирафа с крючковатыми козьими рогами и смоляными бездонными дырами вместо глазниц. Окружавший мрак сгущался, становясь осязаемой туманной копотью, и медленно подкрадывался к парализованной ужасом девушке. Вскоре кроме неё, этого загадочного существа и белой оконной рамы не осталось ничего. Они левитировали в холодном беззвёздном космосе. Космосе?
«Я здесь», — эхом разнёсся мужской голос по всей Вселенной.
«Папа?» — попыталась она рассмотреть зовущего.
Тем-но-та. И лишь фиолетовый жираф с чёрными пустыми глазницами.
«Я здесь!» — казалось из них, вновь отозвался такой знакомый голос.
ebooksa