– Я так ждал, так надеялся, что наконец мы будем вместе. Сделал все, как ты хотела, а ты опять…
– Мы будем вместе, обязательно будем. Ну, потерпи еще немного. Всего какой-нибудь год или чуть больше – и мы вместе.
– Ну, зачем же нам ждать год?
– Глупый, глупый! Говорю же, что от Павла так просто не избавишься. И потом… Мишенькино наследство, конечно, дело хорошее, но представь, когда оно соединится с Пашенькиным, и все это будет наше… Разве не стоит только ради этого немного подождать? Ну, Женечка, будь разумным мальчиком, – Нина потрясла его за плечи. – Рассуди сам, глупый, глупый мой дурачок.
– Может, ты и права, – проговорил он медленно, словно раздумывая. – Да, конечно, права.
– Права, права, – Нина засмеялась и крепко-крепко обняла Женю. – Я люблю тебя, очень люблю. И я знала, что ты согласишься. Наливай скорее вина, выпьем за наше соглашение.
– Вина или шнапсу?
– Наливай что хочешь.
Женя разлил шнапс. Нинель встала, торжественно приподняла стакан.
– Ты тоже встань. Момент торжественный, можно сказать, исторический.
Женя поднялся.
– За твое спасение. За наше соглашение. За будущее счастье.
Нинель выпила и бросила стакан с символической торжественностью, но толстостенный граненый стакан (единственная посуда, которая нашлась в этом доме) не разбился, а покатился, звеня и чуть подпрыгивая, по полу.
– Ну вот, я сказала все, что должна была сказать. Торжественная часть закончилась. А теперь… Я думаю, наша спаленка уже нагрелась, – Нинель посмотрела на Женю, улыбнулась, кокетливо повела плечами. – Не пора ли нам удалиться в ту, маленькую, комнатку? Там уютный диванчик, и там должно быть гораздо теплее, чем здесь.
Не пора ли? Конечно, пора. Давно пора, моя девочка. Мы и так с тобой подзадержались, разговоры отняли много времени, и выпито немало, а это может помешать – голова должна быть трезвой, и движения четкими. Надеюсь, ты ничего не подсыпала в шнапс? С тебя станется.
– Давно пора, Ниночка. Я в нетерпении.
– Как фальшиво ты это сказал! – Нина засмеялась. – Ты просто забыл меня, совсем забыл, ты забыл, как было, когда… Но я тебе напомню! Иди ложись, я сейчас к тебе приду.
Женя встал и послушно направился в ту, другую, смежную комнату. Это был один из самых опасных моментов. Вот сейчас Нина запросто может выстрелить ему в спину. У двери он обернулся – Нина сидела за столом, обхватив голову руками, и, кажется, стрелять не собиралась. Она посмотрела на него каким-то мутным, отрешенным взглядом, нетерпеливо махнула рукой. Кто-то спрятался в спальне? И теперь ждет, чтобы он… Женя взялся за ручку, резко открыл дверь и вошел в комнату. Огляделся – никого, второй опасный момент миновал. Оставался третий, последний – дождаться Нину. Почему она не пошла с ним вместе, а осталась в комнате? Хочет застать его врасплох, голым и незащищенным? Что она там сейчас делает? Не слышно ни звука. Все так же сидит или крадется, вытянув руку с зажатым в ней пистолетом? Скорее всего, скорее всего… Ну что ж, врасплох она его не застанет. Но раздеться и лечь на диван придется. Потому что, если у нее другой план и она действительно сейчас решила его не убивать, заподозрит неладное. Пусть думает, что он ей верит.
Женя разделся, положил пистолет под диванную подушку, лег и приготовился к появлению Нины.
Ждать пришлось долго. Женя совершенно замерз – в комнате все же было довольно холодно, – рука под диванной подушкой затекла, глаза заболели от напряжения: он не отрываясь смотрел на дверь, боясь пропустить, когда она начнет открываться.
ebooksa