– Его шутовской темности Талли Брекенбоку. Слыхали о таком?
О, эти типы слыхали. Они тут же, не сговариваясь, изменились в лице. Громилы испуганно переглянулись, а мальчишка шумно сглотнул. И все же Безносый был не робкого десятка.
– Если мы скормим тебя сомам, Брекенбок ничего не узнает, так ведь? Обыщите его, парни.
Двое громил схватили Гуффина и профессионально полезли в карманы пальто шута. Раздался щелчок, и курносый тут же с визгом выдернул руку – на его пальцах висела мышеловка. Типа с мешками под глазами ждал сюрприз ненамного лучше. Он с отвращением извлек руку из шутовского кармана – та вся была покрыта зелеными соплями: Гуффин, считая, что носовыми платками пользуются лишь дурачье да снобы, сморкался в руку, а потом складировал сопли в карман.
Шут самодовольно скривился.
Обиженные громилы вцепились в ворот его пальто.
– Босс, может, просто выпотрошим его?
– Да, позвольте нам выбить из него всю дурь!
Но Гуффин угроз не боялся. Его больше интересовал мальчишка или, вернее, то, что тот сжимал в руке.
– Эй ты, карлик! – завопил шут. – А ну, положи, пока пальчики не обжег. Это вообще-то не игрушка для глупых детей!
– Никакой я не глупый! – оскорбленно ответил Пиглет. – Это, вообще-то, я заметил, как ты прилетел на шаре! Так что мне тоже причитается доля от шмуггеля. Это теперь моя шутиха! И я ее зажгу!
– Не смей!
– А вот и зажгу!
– У тебя даже не выйдет! Ты слишком глупый ребенок для этого!
– А вот и нет!
Мальчишка выхватил из кармана пиджачка спички.
– Не делай этого, Пиглет! – закричал Безносый, догадавшись, что задумал пленник, но было слишком поздно: мальчишка поджег фитиль.
Огонек с шипением пополз по бечевке, а затем… в воздух вырвался искрящийся столб слепящего зеленого пламени.
Все присутствующие завороженно уставились на фейерверк. Изумрудные искры разлетались снопами, закручивались спиралями, а затем собрались в небе над харчевней в виде скалящейся шутовской рожи в колпаке.
Безносый ожидал взрыва, но тот так и не последовал. Это была просто шутовская шутиха. Зеленая рожа исчезла, фейерверк отгорел довольно быстро. Искры рассыпались дождем и осели на заднем дворе, с шипением погасли на поверхности луж, на растущих повсюду грибах и на сваленных грудами чемоданах.