– Вот вы правильно все сказали! – подобострастно проговорил Гуффин. – Свору все уважают за надежность. А Адмирала презирают за ненадежность. Я, к слову, его тоже презираю. И вообще, можно даже сказать, ненавижу. Я искренне убежден, что ваш заклятый враг Адмирал с Гадкого берега еще поплатится за… за что-то…
Фантазия у шута закончилась крайне не вовремя. Эхо от его слов повисло в воздухе, словно вонь от протухшего яйца. Гуффин мучительно пытался понять, не перегнул ли он в своем лизоблюдстве.
Угрюмый молчал. Его собачники застыли в ожидании: не прикажет ли босс вышвырнуть этого наглеца?
Наконец вожак нарушил тишину:
– Ты должен был явиться еще полчаса назад. И тем не менее экипаж собран и ждет на крыше. «Старуха» готова к вылету. Мы можем отправляться…
– Вы… вы полетите с нами? – испуганно спросил шут.
– Чтобы я пропустил такую забаву? – усмехнулся Угрюмый. – Я буду руководить полетом. Время уже почти подошло, так ведь?
Гуффин опустил взгляд на циферблат хронометра и сдавленно кивнул.
– Можешь оставить свою поклажу здесь – ничего с ней не станется. Дед присмотрит за ней.
Собачники залились смехом – шутка босса показалась им смешной. Гуффин, в свою очередь, всеобщего веселья не разделял.
– Дед же все время спит, – проворчал он.
– Да, уже девять лет не просыпается, – усмехнулся Угрюмый. – Но не будем заставлять «Старуху» ждать – растопка нынче не дешевая. За мной!
Гуффин скорчил лицо от досады. Он не хотел оставлять Сабрину и свой тайный груз в Конуре, но спорить не решился.
Братья Деррик поставили мешок с ящиком в углу, у штабелей запрещенных товаров, которыми промышляла Свора. Собачники во главе с Угрюмым направились к лестнице, и Гуффин, бросив мрачный взгляд на куклу, выглядывающую через дыру, потопал следом.
Звук шагов стих. Остался лишь вой ветра и храп старика в кресле.
Сабрина, полагая, что все ушли, зашевелилась. Она не заметила, что кое-кто чуть отстал: шедший последним человек задержался и, дождавшись, когда все покинут комнату, беззвучно пошагал обратно, вниз по лестнице.
Низкая дверка в углу со скрипом приоткрылась, а спустя пару секунд раздался тихий женский голос:
– Джон?
Сабрина замерла.
– Что все это значит, Джон? – с неприкрытым страхом в голосе спросила женщина.